|
Примерно в сорока метрах от берега она натолкнулась на песчаную отмель или какое-то другое препятствие и там остановилась. Все происходило бесшумно, только кричали птицы, свистел ветер, а на берег с тихим шорохом набегали волны. У меня на глазах та сторона сферы, что была направлена к берегу, медленно и бесшумно открылась, и на воду опустились сходни. "Они прибыли. Теперь дело за тобой". Я облизнул губы, почувствовал соль, кивнул. Сделал шаг вперед. Квик встал рядом со мной. "Нет", - сказал смуглолицый, и Квик замер на месте, напомнив об аудитории, которую мы... я видел на собрании Генеральной Ассамблеи, в тот день, давным-давно, вчера. Я пошел вперед. Приблизился к смуглому человеку, двинулся дальше. Его лицо ничего не выражало - так же как и мое. Когда я проходил мимо, он коснулся рукой моего плеча. И больше ничего. Остановившись на границе волн, набегавших на берег, я подумал про неподвижного Квика. Все правильно, иначе было нельзя. Он выстрелил бы в любого, кто попытался бы ко мне прикоснуться. Мы бы оценили по достоинству его геройство. Все так просто... Мы... Я больше не был один. Вероятно, сам того не желая, я послал сигнал и снова объединил в себе всех тех, кто уже однажды побывал в моем сознании. Ко мне присоединился Родерик Лейшман: казалось, стоит повернуться, и я увижу, как он идет за мной следом. Я не стал поворачиваться, просто пошел вперед, не отрывая взгляда от сферы - блестящего шара, о который разбивались волны, посылая в разные стороны целые водопады брызг, а парящие в небе птицы причудливыми тенями метались по ее зеркальной поверхности. Птицы... Полет... Я смотрел на них, точно через стробоскоп: мельчайшие детали каждого движения отпечатывались в моем сознании, я был готов в любой момент перенести увиденное на лист бумаги. ...Словно Леонардо да Винчи встал рядом с Лейшманом у меня за спиной. Мы видели, как волны оставляют следы на мягком песке... как в тот день, тогда, возле Сиракуз, где мы почти открыли дифференциальное исчисление, много веков назад. К да Винчи и Лейшману присоединился Архимед - мы собрались вместе в этом древнем закутке нашей планеты, где земля еще девственно чиста, где пульсируют чистые элементы. О Боги, человек может жить в гармонии с вашим наследием... Юлиан Отступник <римский император с 361 по 363 год нашей эры; став императором, объявил себя сторонником языческой религии; от христианской церкви получил прозвище Отступник>, последний из старых защитников, встал рядом с нами, а за ним, спотыкаясь, заковылял Жан Жак Руссо. И когда я, точно полководец, вел свою армию вперед, к ней присоединялись другие, и я мысленно заглянул через мост, который перестал быть мостом из пепла, касаясь одного, второго, третьего, дюжин людей, каждым из них я был когда-то, наполняя свое сознание присутствием всех тех, кто потерпел поражение во имя человека: грандиозные неудачи и совсем небольшие, сломанные судьбы гениев, таланты, уничтоженные при взлете, недоучившиеся самоучки - я тонул среди этих людей, но я был одним из них: щитком на панели управления, контактом, стрелочником. Вот стоит Леонардо; вот Кондорсе... Ступив в полосу прибоя и приближаясь к спущенным сходням, я сделал последний шаг назад, чтобы превратиться в умирающего Бога-вождя, который воскреснет сладко благоуханной весной, - того, чьи сыновья и сыновья сыновей охотилась на этой земле еще до того, как родились эти горы, тот, кто говорил с могучими силами, заключенными в глубинах моря, тот, кто призвал их сюда, тот, кто стоял сейчас на песке с поднятым копьем. |
