– И какова его связь с Альфредом Лаунбруком? – уточнила Эйвери.

– Это зависит от того, кого Вы спросите, – принялся объяснять Йоханссон. – Некоторые назовут это чем-то вроде растущей дружбы. Но я знал правду… И наткнулся на нее совершенно случайно. Она заключалась в том, что Альфред и Стефан встретились в саду бабочек около года назад и пошло-поехало. Все переросло в романтические отношения, которые они старались скрыть. В принципе, им это вполне удавалось, но однажды я вошел, когда Стефан разговаривал с Альфредом по телефону. Я услышал достаточно, чтобы понять происходящее, поэтому Стефан признался мне. Он рассказал, насколько счастлив и насколько странно ощущает себя в то же время. Он понятия не имел, что он гей, пока в его жизни случайным образом не появился Альфред. Естественно, он попросил меня держать все в тайне. И, поскольку здесь, в музее, он стал для меня вторым сыном, я решил сдержать обещание, когда Вы пришли с допросом. Я искренне извиняюсь за любые неудобства.

Отбросив в сторону свое раздражение от того, что ей солгали, Блэк продолжила натиск:

– Вы сказали, что мистер Скотт в прошлом месяце вышел с больничного. Почему его уволили?

 В этот момент Йоханссон не смог даже посмотреть ей в глаза. Она заметила внутренний конфликт. Он явно взвешивал свою обязанность перед законом с обещанием, данным другу. Наконец, все еще не глядя ни на Эйвери, ни на Келлэвей, он ответил. Голос был тихим, словно он пытался сдержать слезы.

– Я очень хорошо знал Стефана, – произнес Йоханссон. – Я могу поклясться собственной жизнью, положа руку на сердце, что он не такой человек, он не смог бы сделать то, что произошло с Альфредом Лаунбруком.

– Что он сделал? – повторила вопрос Келлэвей. – Почему с ним распрощались?

– Он был одержим пауками… Настолько, что стал забирать некоторых домой. Когда музей узнал, его оштрафовали и уволили. Мы до сих пор считаем, что он вернул не всех.

 – То есть Вы знали, что кто-то, одержимый пауками, был связан с Альфредом Лаунбруком и решили, что эта информация не важна, когда я была тут два часа назад? – встав из-за стола и хлопнув рукой по столу, воскликнула Эйвери.

– Мне жаль, я…

– Офицер Келлэвей, пожалуйста, наденьте наручники на этого ублюдка и зачитайте ему его права.

– Но я…, – начал Йоханссон.

– Достаточно разговорчив сейчас, – перебила Эйвери, отвернувшись от него, пока Келлэвей выполняла приказ.

Эйвери достала телефон и набрала Коннелли. Ей хотелось узнать, может ли она быстро получить адрес Стефана Скотта. Тогда это дело получится раскрыть уже в течение часа. Умоляющие рыдания Йоханссона, когда Келлэвей надевала наручники, казалось, лишь добавили уверенности.

ГЛАВА 13

Эйвери припарковалась перед одноэтажным домом Стефана Скотта уже через сорок минут. Он проживал в одном из многочисленных маленьких кирпичных зданий в районе Бей-Виллидж. Когда она позвонила в А1, чтобы получить его адрес и имеющуюся информацию, выяснилось также, что он до сих пор был безработным, не найдя ничего интересного за целый месяц после увольнения из музея.

«Время совпадает просто идеально, – размышляла Блэк, пока они с Келлэвей поднимались по небольшой лестнице к входной двери. – Его уволили месяц назад за кражу пауков… Лаунбрук был убит при помощи них чуть больше недели назад. Все настолько идеально, что идет чуть ли не по шаблону».