– Уж точно не суицид. Думаю, повязка также доказывает это.

– Есть еще одна вещь, которая могла бы заинтересовать тебя, – продолжила Инь. – Если помнишь, когда мы обсуждали дело Лаунбрука, я отметила, что из-за страха у жертвы был слишком повышен уровень кортизола на момент смерти.

– Да, помню.

– Аналогично и в случае с Эбби Костелло. Показатели не настолько высоки, как в случае с Лаунбруком, но все же она явно была сильно напугана.

– Это логично, – ответила Эйвери. – Ей завязали глаза и столкнули с пирса в воду.

Конечно, сейчас, зная о безумной боязни воды Эбби, Блэк ожидала подобного вывода. Она просто обсуждала данный факт с Инь, чтобы лишний раз подтвердить свои догадки.

– Да, но показатели, о которых я говорю, гораздо выше, нежели в случаях, когда мы получаем тела после, скажем, преследования. Испуг Эбби нельзя сравнить с обычным убийством.

– Ты говоришь, что она была сильно напугана… Водой как таковой?

– Возможно, – сказала Инь.

– Спасибо за звонок, – кивнула Эйвери. – Пожалуйста, дай знать, если найдешь еще что-то необычное.

 Произнеся это, она положила телефон в карман и вернулась на кухню. Келлэвей все еще разговаривала с отцом, расспрашивая его о парнях дочери в колледже, на случай, если он мог что-то знать. Ларри ответил, что слышал о нескольких, но ничего серьезного. Он никогда не встречался с ними и не знал имен.

– Мистер Костелло, только что звонил коронер. Они уже завершили предварительное вскрытие. Вы можете съездить туда, если хотите.

Ларри кивнул, досыпая разные продукты к яйцам, которые жарил на сковороде. Остановившись с натертым сыром в руках, он выронил его из руки. Лицо мужчины скривилось так сильно, что Блэк стало тяжело смотреть на него. Упав на колени прямо на кухне, он зарыдал. На этот раз его жена выбежала из спальни. Она держалась подальше, пока шел опрос, но теперь было уже слишком.

Эйвери и Келлэвей отступили, оставляя их наедине. Блэк не любила уходить, не попрощавшись, особенно оставляя людей в таком состоянии. Поэтому, они вышли в гостиную, пока осознавший горе отец оплакивал потерю дочери.

Затем, словно кирпич, свалившийся на голову, к Эйвери пришло осознание.

«Вот почему я делаю это, – подумала она, слушая рыдания Ларри Костелло. – Вот почему я всегда занималась этим и почему вернулась. Чтобы исправить те безумные ошибки, которые причиняют такую боль. Чтобы поймать убийц, которые отбирают жизни не только своих жертв, но и всех их близких».

С этой мыслью, Блэк вдруг ощутила уверенность, что поймает ублюдка. Она чувствовала это каждой клеточкой своего тела, словно огонь, загоревшийся изнутри.

ГЛАВА 20

Будучи совершенно не из тех, кто пассивно ожидает, пока кто-то докопается до истины, Эйвери направилась обратно в участок. Она уже обыграла план действий в своей голове, большая часть которого состояла из старого доброго поиска информации, не покладая рук. Во всяком случае, это все, что оставалось делать, пока не пришли результаты судмедэкспертизы и финальный отчет коронера.

Больше не имея личного кабинета, Блэк позаимствовала в отделе по связям с общественностью ноутбук и оккупировала территорию в одной из небольших переговорных комнат. Келлэвей присоединилась к ней и вместе они, подобно конвейеру, принялись за работу, прихватив кофе и пончики. Эйвери заметила, что Кортни неплохо учится и даже не пытается спорить. Девушка была безмерно счастлива помочь ей любым возможным способом, даже когда дело касалось выполнения стандартных запросов или же простого поиска в Интернете.

Первое, что они сделали, это пропустили Альфреда Лаунбрука и Эбби Костелло по всем базам данных.