– Все абсолютно так, как он сказал... Только у меня проблема с огнем. Я безумно боюсь огня. Ни разу в жизни я не наслаждалась горячей ванной, поскольку считаю, что сильная жара может каким-то образом воспламенить что-то в ванной комнате. По этой же причине я избегаю абсолютно любых средств для укладки волос: фенов, щипцов для завивки и так далее. Могу уверить вас, что все в моей квартире является огнестойким. У меня даже плита конвекционная, то есть та, которая нагревается магнитами. Потому что одна мысль о том, что в духовке будет гореть пламя, заставляет меня дрожать от страха. Я буквально плюнула на обед в своей семье в честь Дня благодарения из-за плиты и свечей, которые ставят на стол.

Эйвери искренне была впечатлена той храбростью, с которой эти люди открывались незнакомцам по поводу страхов, которые они сами признавали серьезными недостатками. У нее тоже имелся определенный балласт на душе и она знала, каково это, делиться с другими. Тем не менее, слушая их, она была в режиме детектива, пытаясь определить тех, кто явно выделялся больше остальных. Возможно, она хотела увидеть клиента, который испытывал максимальный дискомфорт от присутствия полиции. Или же того, кто стал более нервным, когда речь пошла об убийстве бывших одногруппников.

Но Блэк не заметила ничего странного.

– Позвольте задать вам один вопрос, – обратилась она ко всем присутствующим. – Помимо Джанис, есть еще какой-нибудь частый гость, который сегодня не пришел?

– Из постоянных нет, – ответила Мун.

– Да, если не считать выбывших, – прокомментировал мужчина, который до этого момента все время молчал.

– Выбывших? – заинтересовалась Келлэвей.

– Несколько человек приходили к нам, но решили, что мы слишком быстро погружаемся в суть проблемы, – произнесла девушка, которая боялась огня. – Самым последним был парень по имени...

– Пожалуйста, не называйте имен, – слегка раздраженным тоном перебила ее Мун.

– В общем, у него была, наверное, самая страшная фобия. Он боялся быть напуганным. Сама идея того, что он испугается... Пугала его. С другой стороны, он называл все наши фобии глупыми.

– Да, – кивнула Мун. – Но все же мы не можем обсуждать его проблему потому, что самого его здесь нет. Это вопрос конфиденциальности.

– Я понимаю, – сказала Эйвери. – Но если этот кто-то провел с вами немало времени, а затем просто исчез, тем более, в последнюю пару недель, это может оказаться очень важным. Более того, это может быть зацепкой.

Мун оглядела собравшихся таким образом, словно была сильно разочарована их поведением.

– Мы можем поговорить в коридоре? – обратилась она к Эйвери и Келлэвей.

Не дожидаясь ответа, она подошла к двери и вышла. Детективы проследовали за ней. Блэк прекрасно слышала мягкий шепот, раздавшийся позади них.

– Кажется, у них проблемы... – раздался чей-то голос из толпы.

Выйдя в коридор, Мун отошла от двери, чтобы никто из группы не смог подслушать, и сказала:

– Мы часто встречаем здесь людей, которые посещают группу какое-то время, а потом просто исчезают. Тут нет ничего необычного.

– Да, но, кажется, девушка, которая боится огня, сильно расстроилась поведением этого последнего парня.

– Да. И у нее есть на то причины. Он подшучивал над всеми. Через неделю после его первого посещения у нас даже состоялся разговор с ним о том, что если он продолжит вести себя подобным образом, то приходить ему сюда не стоит.

– И он вернулся после этого? – спросила Эйвери.

– Да. Причем вернулся он с зажигалкой и держал ее прямо перед лицом девушки. Возникла перепалка, и я попросила его удалиться. Он ушел, но снова вернулся через неделю.