Последние три дня были самыми замечательными в ее жизни. Джанфранко показал ей Рим, Колизей, фонтан Треви, куда она, как полагается, бросила монетку, – все популярные у туристов достопримечательности и несколько не столь популярных. Например, приютившуюся на узкой улочке крохотную церквушку с необыкновенной красоты алтарем. А еще маленький ресторанчик, в котором столы были накрыты виниловыми скатертями и подавали, согласно утверждению ее мужа, самую вкусную еду в Италии.

 Она почувствовала, что голодна. Теперь она ела за двоих. Соскользнув с кровати, Келли направилась в ванную, наскоро приняла душ и вернулась в спальню, завернувшись, как в тогу, в большое пушистое полотенце.

 – Доброе утро, кара, – протянул Джанфранко хриплым голосом, ставя на ночной столик поднос с кофе и всевозможными булочками. – Прости, что тороплю тебя, но я хотел бы, чтобы мы успели домой к середине дня. Если это возможно.

 – Утро понедельника, праздник закончился. – Колли вздохнула, взглянув на него своими сияющими глазами. Он был совершенно неотразим в синих джинсах и черном свитере от Армани.

 – Не расстраивайся, – сказал ей Джанфранко, – я увезу тебя на настоящий медовый месяц, куда ты только захочешь. Мальдивы, Карибское море. Как только родится наш малыш и мы сможем побыть одни. – Его голос прозвучал чувственно, и, подняв руку, он заправил ей волосы за ухо. Прикосновение его теплых пальцев и многообещающий взгляд темных глаз заставили ее сердце замереть. – А теперь поешь, оденься и соберись. – Нежно погладив ее по животу, он повернулся и вышел из комнаты.

 Выпив кофе с булочками, Келли была через пять минут готова. Она надела тонкие светло-серые шерстяные брюки, голубой свитер и легкие кожаные туфли. Волосы, расчесанные на прямой пробор, падали ей на плечи длинными прядями.

 – Готова? – спросил Джанфранко, входя в комнату.

 – Кажется, да. – В глазах Келли притаилась тревога, когда она посмотрела на него. – Надеюсь, что понравлюсь твоей маме…

 – Ты слишком беспокоишься, – поддразнил он и снова прижался губами к ее губам. – Я тебя обожаю, а моей маме понравится та, которую я полюбил, – протянул он с невольной самонадеянностью. – Пошли.

 Если он считал, что успокоил Келли, то ошибался. Здравый смысл подсказывал ей, что ни одна женщина не может быть довольна, если она не присутствовала на свадьбе своего единственного сына, который заявился к ней потом с беременной женой. Самое большее, на что она могла рассчитывать, – это чтобы ее приняли, и первое сомнение зародилось в ее душе. Правильно ли она поступила, выйдя замуж за Джанфранко?

 Келли с некоторым трепетом выглянула в окно «феррари», когда машина въехала на огромный мощеный двор и остановилась возле внушительного входа в фамильную виллу Мальдини. Сейчас Келли встретится с матерью Джанфранко в качестве его жены. Она перевела взгляд на мужа, но тот уже вышел из машины и через секунду распахнул дверцу с ее стороны.

 – Добро пожаловать в «Ла Каса Мальдини». – Взяв Келли за руку, он помог ей выйти из спортивной, с низкой посадкой машины. – «Феррари» явно создавали не в расчете на беременных женщин, – сказал он, улыбнувшись, и обнял ее за плечи. – С этого момента мы будем ездить на «мерседесе».

 – Вот это домина, – пробормотала Келли. Откинув голову, она взглянула на дом.