Джесс действительно начала успокаиваться, чувствуя, что здесь, у хороших людей, она в безопасности.

Внезапно дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появилась худая неопрятная горничная.

– Этот профессор привез целую гору огромных ящиков, – заявила она. – Отнести их наверх?

«О Господи, я забыла! – мысленно воскликнула Джесс. – Ведь весь холл заставлен ящиками». Она со стуком поставила чашку на блюдце.

– Ах, простите, это моя вина. Я открыла дверь и пошла сказать вам…

– Отлично. Должно быть, это Перси. – Стэндиш отодвинул от себя тарелку. – Прибыли горшки из Гламоргана. Прошу прощения, – проговорил он, поднимаясь из-за стола.

– Еще горшки?.. – Юнис тоже встала. – И ни одного свободного дюйма для их размещения. Ладно, как-нибудь справимся. – Она похлопала Джесс по плечу. – А теперь расскажи мне, что с тобой случилось и почему некому о тебе беспокоиться и некому тебя искать. Очень печально, если это так.

Рука Юнис Эштон согревала и успокаивала. Джесс на мгновение прикрыла глаза, потом ответила:

– Видите ли, это не совсем так. Обычно обо мне заботится отец. Но он сейчас… Он не виноват.

– Где же сейчас твой отец?

Этой женщине она могла сказать все, абсолютно все. К тому же арест отца уже не секрет. Половина порта знала об этом.

– Его арестовали несколько недель назад.

«Херст арестовал его. А я ведь считала его другом отца».

– О Боже, – пробормотала старушка. – Но что же случилось?

– Правда, он не в Ньюгейте и не в Тауэре. Ему даже еще не предъявили обвинения. Все не так плохо.

– Но все-таки… очень скверно.

– Его заключили под стражу для дознания, – продолжала Джесс. – Конечно же, он ни в чем не виноват. Однако я никак не могу добиться его освобождения. Я уже обращалась за помощью ко всем его друзьям. Они тоже делали все возможное, но пока что ничего не добились.

– Значит, твой отец – Джосайя Уитби? Уитби – владелец складов и кораблей? «Уитби трейдинг»?

– Да, верно.

– Тогда он в любом случае должен о тебе заботиться. Он же не оставил тебя на произвол судьбы, никому не поручив присматривать за тобой?

– В основном я сама о себе забочусь. У меня это неплохо получается.

– Не сомневаюсь. Но это не значит, что ты должна оставаться одна, – возразила Юнис. – Ведь тебе, наверное, очень страшно одной.

Страшно? Не то слово. Последнее время она жила в постоянном страхе. Ее окружал безбрежный океан страха. Ей было страшно, когда просыпалась по утрам и когда сидела в конторе. Было страшно, когда целыми днями ломала голову над тем, как выследить Синка. Было страшно, когда ходила навещать папочку в неприметный дом на Микс-стрит. Было страшно, когда ночами лежала без сна.

– Я навещаю папу каждый день, в полдень. Он сейчас очень беспокоится…

Потом Джесс вдруг заговорила о доме на Микс-стрит. Как они подслушивали за стеной, когда она приходила к отцу. Рассказала и о том, как искала Синка.

Джесс говорила то, что не сказала бы никому другому. Она доверяла этой пожилой женщине, поэтому ничего от нее не скрывала. Когда она закончила свой рассказ, Юнис обняла ее и проговорила:

– Не беспокойся, милая. Все уладится. Я знаю, что ты сумеешь разрешить все проблемы. – Она утерла слезы со щек девушки. Последний раз это делала ее мать, которая умерла десять лет назад от лихорадки.

– Но я ведь вовсе не плачу, – пробормотала Джесс, всхлипывая.