– Что столпились! – пробрался в центр. – Марла?! – кинулся к орчанке. – Что случилось?

– Радула предали, – произнесла сквозь тяжелое дыхание. – Он мертв. В лесу была засада… люди и орки сговорились. Где мой сын? Я хочу его видеть.

Унараг тогда взял ее на руки и отнес в главный шатер.

За ними следом поспешил Тангур, а Фаргар как увидел мать, сразу поднялся, про боль так вообще забыл.

– Мама? – схватил ее за руку.

– Мальчик мой, – глаза орчанки засияли от слез, она знала, у них осталось совсем мало времени, тело ее слабнет с каждым вздохом. – Сядь, дай положить голову тебе на колени.

А Тангур осмотрел ее рану.

– Кинжал лучше не трогать, – произнес с печалью в голосе, – прощайся с сыном, Марла.

И лекарь с Унарагом покинули гулум, дабы мать побыла наедине с сыном.

– Мам, – Фаргар гладил ее по волосам, – кто это сделал? – старался держаться, но не смог и крупные слезы закапали Марле на лоб.

– Это был правитель Аранхарма. Сын, – сжала его руку, – прошу тебя, исполни мою волю. Отомсти за нас с отцом, – говорила тихо, чтобы не тратить остатки сил. – Стань великим воином, объедини под собой орков и отомсти. Люди не заслуживают пощады.

На ее слова Фаргар зажмурился, в нем закипела ярость вперемешку с болью:

– Я клянусь, мама… я отомщу. Клянусь…

Спустя пару минут послышался последний вздох, и сердце ее остановилось. Фаргар тогда обнял мать, уткнулся носом ей в волосы.

– Я клянусь, – снова и снова повторял клятву.

Этим вечером в деревне царила тишина. По закону никто не имел права говорить кроме скорбящего. Но Фаргар тоже молчал, наблюдая, как огонь пожирает тела отца и матери. Воины принесли вожака, дабы предать огню. И когда прах, подхваченный ветром, рассеялся в воздухе, сын Радула повернулся к Унарагу.

– Я хочу видеть головы предателей.

– Мы их отыщем. Я уже отправил лучших следопытов.

– Хорошо.

– Фаргар. Нам надо уходить.

– Нет. Я пообещал матери отомстить.

– Ты еще молод и слаб для вожака, тебе надо набраться опыта, повзрослеть. И я помогу, власть должна остаться в твоих руках. Но люди Арвига теперь не оставят в покое, они нанесли удар в самое сердце клана. Нам лучше отступить, на время… А когда ты будешь готов ответить, мы вернемся.

– И куда мы пойдем?

– В горы.

А Тайли с матерью на рассвете следующего дня прибыли в Аранхарм. Город встретил суетой, шумом. У ворот выстроились повозки прибывающих отбывающих, из за чего пришлось постоять, но когда привратники заметили правительственную карету, поспешили пропустить. Люди толпились везде – на городской площади, на рынке, у таверн. Дети с криками и смехом носились по улицам.

Тайли отвыкла от этой жизни, все таки больше полугода провела в лагере. Она кривилась от громких звуков, вздрагивала.

– У тебя болит голова? – погладила ее по волосам Тара.

– Да. Здесь очень шумно.

– Потерпи еще немного, скоро мы прибудем домой.

Карета проехала через весь город и остановилась у высоких кованых ворот.

Правительственные владения раскинулись вдоль западной стены, за коей проистекала бурная река, и заканчивались у ворот, что вели к драконьей ферме – основному источнику дохода Аранхарма. На ферме трудились лучшие укротители и селекционеры, ежегодно здесь появлялись на свет десятки драконов, каким не было равных по силе, грации, красоте.

– Вот мы и дома, – Тара вышла на улицу.

Тайли тоже вылезла из кареты, нехотя огляделась. Каменный чертог в четыре этажа смотрелся величественно, окна третьего и четвертого этажа как раз выходили на реку с фермой.