|
Он, Горожанин, скопировал его – вот она, копия! – и завтра вернет на место. Одно из хранилищ ценностей – довольно скромное – находится недалеко от города в старой гробнице, неизвестно кому принадлежащей. Гробница запечатана с применением еще более гнусных магических приемов, чем та, в которой погребли Элиазара: под дверным камнем нашли человеческие останки. Золота взято: двенадцать талантов в монетах, серебра – почти сорок талантов в монетах и утвари; есть еще драгоценные камни, чья стоимость пока не определена. Сейчас это все перевезено в надежное место и взято под охрану. Он, Иегуда, предлагает все эти деньги пустить на приобретение зерна в Галилее и Египте, и уже зерно раздавать нуждающимся; иначе, если раздать деньги (что, конечно, проще), торговцы поднимут цену, и бедным опять ничего не достанется. С позволения Иешуа, он, Иегуда, займется этим с утра…
– Они не простят нам этого! – воскликнул бар-Толма. – Я думаю, завтра же нужно будет объявить о том, что царь конфискует неправедно сокрытое! – поднялся на ноги Утес. – Тогда вся ложь лжецов пропадет впустую, и те, кто еще верит им, станут слушать нас! А главное, пер нетер [24] не смогут воспользоваться сокровищами… – Сядь, брат, – сказал Неустрашимый. – Если об этом объявить, все попадет к римлянам. По их проклятому закону. Ты же не собираешься драться с римлянами? – Если бы это сказал не ты… – угрожающе навис над ним Утес. – Я знаю, что ты не боишься римлян, – сказал Андреас. – И я знаю, что все наши мечты только о том, чтобы их не было на нашей земле – ни следа, ни слова, ни духа, ни дыхания. Но здесь я согласен с Иешуа: сделать это надлежит так, чтобы не погубить землю. Много ли надо ума – проливать кровь… – Мы все равно упремся в это, – сказал Утес и сел. – Можно попробовать иначе, – сказал Шимон Зелот. – Нужно. Взять Храм, убить Ханана. Заточить Иосифа. Сегодня. В крайнем случае завтра. – Прийти в Храм с мечом? – недоверчиво спросил бар-Толма. – Храм захвачен колдунами и халдеями-чернокнижниками. Мы это знаем, и мы это докажем. И грабителями. – Взять Храм, – хмыкнул Яаков бар-Забди. – Ничего проще, а? С нашими семью сотнями копейщиков… – Нетрудно, – сказал Шимон. – Войдем через крепость. Там подземный ход. – Войдем через крепость! – захохотал Утес. – Ничего проще! Войдем через крепость! Как будто там нет гарнизона! Как будто там не отвесные стены в сто локтей! – Есть гарнизон, – сказал Шимон. – Триста солдат. Начальник – Гилл из Себастии. Я с ним уже договорился. Все загомонили. И разом утихли. – О чем договорился, Шимон? – тихо спросил Иешуа. – Он впустит наших солдат в ворота со стороны Овечьей дороги. Ночью… – Со стороны учебного лагеря? – Да. Задние ворота. Подземный ход будет открыт. Мы пройдем… – Зачем он это сделает, как ты думаешь? – Он считает, что ты царь, Иешуа. Он хочет служить тебе. – А почему ты думаешь, что это не ловушка? – Он предложил в залог свою семью. |
