Это был бар-Абба.

    Я подняла голову и посмотрела вверх. Застилающая мир рука на миг исчезла. В небе кружили птицы.

    – Так ты его узнаешь? – спросил меня священник, грозно стукнув посохом.

    – Нет, – солгала я.

    – Это твой брат? – повторил священник.

    – Нет, – сказала я и встала. Ног у меня не было, но я все равно встала.

    – Она лжет! – закричали со всех сторон, и я видела, как они бросились на меня. Но я продолжала стоять даже под первыми ударами.

    Я пролежала как мертвая почти два месяца. Все это время бар-Абба был со мной. Я помню его мягкое присутствие. Он и только он дал мне силу выжить. Потом бар-Абба незаметно ушел, а я очнулась.

    Не хочу рассказывать про первые седмицы моей новой жизни, это были лишь боль и унижение. Будем считать, что жить я начала в тот день, когда впервые сама спустилась на первый этаж, вышла во двор, постояла там, а потом поднялась обратно.

    Дни стояли чудовищно жаркие, и ночи не давали облегчения. Будто невидимая жаровня висела в небе. Поникли даже пальмы. Рынок был пуст. Все говорили о близком голоде и конце времен.

    Иешуа, Мария, а с ними Иегуда Горожанин и Иоханан бар-Забди с некоторым числом воинов укрылись в Дамасских землях, в крепости Зегеда; асаи приняли его, Храмовым же стражникам туда пути не было. Говорят, Ханан и Иосиф Каменный просили войск у Пилата, но тот войск не дал, сказав, что Рим не вмешивается в религиозные споры.

    Мой брат Яаков остался в Иерушалайме, и его не тронули.

    Сколько наших погибло в ту страшную ночь и в следующий за нею день, не знает никто. Говорили, что более трех сотен. Полностью уцелели те апостолоны, что двинулись на помощь Арете. Пока я лежала, произошла битва между Аретой и Иродом Антипой; армия Антипы была разбита наголову; впрочем, сам Антипа в битве не участвовал, оставшись после праздника опресноков в своем дворце в Иерушалайме. Отступало разбитое войско его через Иудею, что вызвало недовольство Пилата; впрочем, задним числом он дал им разрешение на это. Множество раненых разместили по домам Иерушалайма и сколько-то довезли даже до Еммауса. Все считали, что такой разгром произошел потому, что Антипа казнил Иоханана, которого многие считали пророком Илией. Когда раненые солдаты узнали, что в Еммаусе есть дом, в котором лежит без жизни, но и не умирает при этом вдова Иоханана, они стали приходить под окна и просить прощения; и они приносили жертвы и молились во всех синагогах города, прося Предвечного о моем выздоровлении. И когда я стала появляться во дворе, слух об этом разнесся широко. Почтение и восторг, с которыми относились люди к моему мужу, вдруг оказались незаслуженно перенесены на меня и на моих детей.

    Стало известно, что после страшной ночи римские солдаты арестовали в Иерушалайме и Иерихоне около полусотни человек и среди них – Оронта. Он заключен был в крепости Антонион, и дело его разбирал специальный судья, прибывший из Антиохии. В конце лета объявлено было, что Оронт казнен как парфянский шпион, но говорили, что он умер в тюрьме от старости; говорили также, что судья сам дал ему яд, дабы скрыть многие тайны.

    Глава 33

    Я уже говорила, что в те дни, когда меня, в сущности, не было на свете, мир охватило страшным зноем, и он не унимался и тогда, когда я стала подниматься на ноги. Выгорали посевы, а быки сходили с ума и разносили свои хлевы. И многие люди лишались рассудка легче, чем в обычные годы. Я тоже понемногу лишалась рассудка – и от горя, и от болезни, и от зноя, не дающего отдыха.