Антипатр и Антигона тайно обручились. Обряд произвел местный левит Иешуа бар-Абба.

    Конечно, это был не тот бар-Абба, с которым то ли по недоумению, то ли по чьему-то наущению вдруг стали кто перепутывать, а кто отождествлять моего брата, и который без малой к тому вины упокоился на площади перед царским дворцом, побитый сотнями камней, предназначенных совсем для другого – конечно, не тот, ведь между этими событиями прошло семьдесят лет; множество проповедников в те годы брали себе это имя, Сын Отца; и можно считать это просто совпадением…

    Мне же видится в этом тонкая насмешка Предвечного.

    На исходе зимы Ирод высадился в Сирии, в Птолемаиде. Армия его насчитывала четыреста человек, большей частью наемников. Путь до Иерушалайма оказался долог и извилист: два года, двадцать два сражения и неисчислимое множество шагов. Он дважды подступался к Иерушалайму, но не решался на штурм; он снял осаду с Масады и поставил новую крепость, чтобы отрезать Иерушалайм от Иерихона; он загнал галилейских разбойников в пещеры и удушил их там дымом огромных костров; он разгромил парфян в Самосате и соединился с Антонием как войском, так и телом, и уже не разлучался с ним до самого взятия Иерушалайма и даже какое-то время после; он потерял в битве брата Иосифа и обвенчался с Мариамной…

    Последняя битва за Иерушалайм длилась полгода. Пролилось столько крови, сколько не проливалось никогда ранее. Ирод много раз обращался к Антигону, умоляя того отречься и обещая милость и почести, и отправлял жертвенных животных в Храм, но битва продолжалась. Сколько пало людей, не знает никто. Говорят, что двести тысяч.

    Когда Антигона, закованного в цепи, привели к Ироду, тот не стал с ним разговаривать, а лишь послал за прибором для омовения рук, горячей водой, щелоком, скребком и полотенцем. И потом, когда низложенного царя, последнего Маккаби, вели по улицам Иерушалайма, на шее его висела дощечка с надписью: «Евреи! Кровь ваша на нем».

    Месяц спустя Антигона казнили в Антиохии: задушили или отрубили голову – разные говорят разное. Узнав об этом, дочь его Антигона родила мертвого ребенка. Она уже была обвенчана с Антипатром и жила в его доме. Сестра ее недавно умерла от крупа, а мать пропала бесследно. Тогда многие так пропадали.

    А еще через год – нет, больше, наверное, через полтора с лишним года – Ирод обвенчался с Мариамной. Кто-то яростно доказывал мне, что он перед этим развелся с Дорой, но Оронт считал, что нет, и я скорее склонна верить ему – даже если он говорит один против всего мира.

    Оронт держал в своих тонких пальцах слишком много нитей…

    Глава 5

    Я утомила вас своим долгим рассказом о старом – нет, тогда еще молодом! – Ироде и его семействе? Но что делать, без этой истории остальной рассказ мой будет просто непонятен…

    Когда Дебору устроили спать на широкой египетской кровати, согрев ей постель медными грелками, полными горячей воды, и укрыв бедняжку семью согдийскими покрывалами из тончайшей шелковистой шерсти, и когда она уснула – уснула и еще вздрагивала во сне, будто убегала от кого-то, и глаза ее метались под веками, – Оронт поманил тетю Элишбет и Мирьям из спальни, и они все вернулись в большую комнату. Тетя Элишбет позвала Мафная, тот принес жаровню с углями и молча исчез; тут же прибежала кухарка и стала накрывать на стол, но Оронт сказал ей: «Повремени». Он только выпил бокал крепкого финикового вина, которое привозят из Междуречья.

    Женщины молчали.

    – Будет так, – сказал наконец Оронт.