— Это точно. — Найробус тепло улыбнулся Мэту. — Молодой, а какой понятливый. Ну что ж, увидимся минут через десять. — Он отвернулся, собираясь уходить, но вдруг обернулся и, лукаво сверкнув глазами, добавил:

— А может, и не увидимся.

— Ну, это образно говоря, — усмехнулся Мэт.

— Или в том случае, если ваши аллегории унесут вас туда, куда вы собрались. — Найробус помахал Мэту рукой. — Удачной дороги, молодой человек. Или лучше было бы пожелать вам bon vojage?*

— В любом случае — спасибо. — Мэт пожал Найробусу руку и проводил глазами своего случайного знакомого. Тот быстро завернул за угол вокзала и отправился к ближайшей кафешке. Жалко, что сам вокзальчик был закрыт — его открывали только в час «пик». А у Найробуса-то точно положение было пиковое.

Затем Мэт огляделся и только тут заметил, что уже вечерело. Вечерело!

Сколько же недель пролетело в Меровенсе, покуда он болтал с Найробусом?

Конечно, особого выбора у него не было, и все же — надо было так опростоволоситься!

Вот-вот мог начаться час «пик». Электрички пойдут одна за другой, по туннелю повалит народ. Видимо, лучше было найти другое укромное местечко.

Но времени не оставалось. Мэт поспешил прочь, всей душой надеясь, что успеет перебраться в Меровенс до прибытия электрички в 4:15. Мэт нырнул под мостик, встал так, чтобы металлические конструкции не располагались прямо над ним — как-никак Холодное Железо... мысленно представил лицо Савла и негромко проговорил:

Конечно, стишок получился так себе, но главное — в нем содержался номер Службы спасения, этот номер в свое время Савл сообщил сэру Ги на случай крайней необходимости, а уж если сейчас был не такой случай, то что же тогда вообще считать крайней необходимостью? Мэт вновь почувствовал, как вокруг него концентрируются магические силы, но как же они были слабы, как тихи! Мэт затаил дыхание и стал прислушиваться — и не только ушами, но и всем своим существом.

Ничего! Лишь ветерок, гуляя по пустому туннелю, доносил до Мэта приглушенный гул с главной улицы.

В отчаянии Мэт закрыл руками уши, стараясь избавиться даже от этого приглушенного шума, дабы не пропустить голос, который мог прозвучать у него в сознании, — но, увы, он добился обратного: уличный шум усилился за счет эффекта, который получается, когда к уху прикладывают извилистую морскую раковину и «слушают море»... Мэт с яростным упрямством прислушивался, пытаясь различить сквозь все эти посвистывания и шипения голос Савла.

А потом заревел, загрохотал товарняк.

Мэт громко застонал, но не услышал даже собственного голоса. Если Савл ответил ему именно сейчас, он ни за что не расслышал бы голоса друга из-за жуткого грохота колес на стыках.

Но тут Мэт осознал, что грохот у него над головой каким-то образом изменился, что из него прорываются слова. И чем старательнее Мэт сосредоточивался, тем отчетливее звучали слова.

— ...где тебя черти носят? Она уже с ума сходит!

Мэт без труда представил себе разгневанную жену.

— Я заблудился, ответил он другу — так громко, как только мог. — Вытащи меня! Закрепи меня, удержи в своем сознании!

С секунду Савл не отзывался. У Мэта сердце ушло в пятки — он решил, что все пропало. Но тут голос мага-целителя прорвался вновь, и на этот раз решимость смешалась и нем с гневом.

— Понял тебя. Держу! Трогай!

— Спасибо, — пробормотал Мэт. — Он всем сердцем надеялся, что ему это удастся. И еще он надеялся, что грохот товарняка заглушит его слова и его не услышит какой-нибудь случайный прохожий.