Я не подразумевал ничего плохого, но по румянцу, вспыхнувшему на щеках Филисити, мог предположить, что она поняла меня превратно. Вздернув подбородок, она воскликнула:

— Я не буду делать то, на что намекал твой друг!

У неё оранжевые глаза. Наверное, такие же, как у меня. И чем же мы так приглянулись друг другу? И все равно, несмотря на то, что мы знаем о чувствах друг друга, эта девушка противостоит нашему притяжению.

— А что предлагал мой друг? — подначил я её, с интересом смотря на девушку.

— Ну то… ночью… я не глупая!

Я рассмеялся, и Филисити насупилась, сложив руки на груди, чем только привлекла мой интерес. Я постарался отвести взор в сторону, поэтому начал любоваться планетой в иллюминаторе. Мы подлетали к Фарэту.

— Я не собираюсь ни к чему тебя принуждать, Филисити, — Я сложил руки в замок за спиной, повернув голову в сторону ороситки. — И поступлю так потому, что чувствую себя виноватым. Ты стала невольным хранителем тайны.

— Я никому…

— Я верю тебе, сказал же. И я уже взял ответственность за твои поступки, поэтому отныне всё, что ты скажешь или сделаешь, будет тенью на мою репутацию.

— Но зачем ты это сделал? — изумилась девушка.

— Иногда мы сами не понимаем своих поступков, — задумчиво проговорил я и вновь обратил взор к иллюминатору.

На минуту каюта погрузилась в тишину. Каждый думал о своем. Наконец собеседница изумленно спросила:

— Ты правда это сделаешь? Поможешь мне с документами?

— Разумеется, — Я кивнул, оторвавшись от созерцания космоса. — Ты мне не веришь?

— Верю, — улыбнулась Филисити, — но мне не верится, что все может быть так просто.

— Ты считаешь, что это просто? Детка, ты попала на корабль контрабандистов, что в этом хорошего?

— Ты пытаешься очернить собственные поступки? Ты добрый, а такие люди не могут заниматься чем-то плохим.

— Наивная маленькая девочка, — сощурившись, протянул я и оглядел её с ног до головы. — Нужно взять у Марго какую-нибудь одежду для тебя. В этом появиться рядом со мной ты не можешь.

— Я могу переодеться в то, в чем была. Одежда как раз высохла…

— Нет, и в том ты рядом со мной тоже не появишься. Детка, не обижайся, но так нужно для конспирации. Доверься мне.

— Хорошо, только не называй меня «деткой». Я давно не ребенок, — нахмурилась она.

— Странно, а другим нравится, — подмигнул я и вышел из каюты.

6

Филисити

Макс ушел, оставив меня с бешено колотящимся сердцем. Не могла же я влюбиться в него? Нет-нет, нельзя об этом не думать! Сейчас для меня главное — поступить в летное училище.

Но его оранжевые глаза…

Почему он так на меня смотрит? Почему внушает в меня надежду? Хотя что я понимаю во взрослых мужчинах-фаэртах? Может быть, они всегда смотрят так на желанных девушек? Ведь оранжевый — цвет симпатии, а не любви, как красный, поэтому не стоит рассчитывать на многое.

Через некоторое время Макс принес мне вещи: короткий синий топик, кожаные коричневые зауженные брюки и такую же куртку. Также здесь были ботинки на толстой подошве с множеством железных ремешков и бляшек.

Я наградила фаэрта недовольным взглядом, но спорить не стала. Прошла в ванную и переоделась. Когда я вышла обратно, то поймала на себе заинтересованный взгляд, вспыхнувший красным. И вместо того, чтобы смутиться, я расправила плечи, признавая, что мне безумно хочется ему понравиться.

— Это одежда Марго, — кашлянув и отвернувшись, пояснил Макс.