— Можно войти? — вежливо спросил он. Темпест с удивлением заметила, что на его лице нет ни следа от недавнего недовольства.
— Конечно, — кивнула Темпест, давая ему пройти в комнату. Она дождалась, когда он пройдет вглубь спальни, и закрыла дверь.
Оливер взглянул на ее кровать. Служанка постель разобрала, но по несмятым подушкам и простыням было понятно, что Темпест не спала.
— Мама укоряла меня из-за нашей дневной прогулки.
— Почему?
— Ее обеспокоило твое отсутствие аппетита. К тому же ты рано легла спать. Она винит меня в том, что твоя тонкая натура перенапряглась.
— Надеюсь, ты развеял ее опасения.
— Я заверил ее, что ты всегда отличалась отменным здоровьем, — ответил он, шагнув к письменному столу. Свободной рукой он подвинул альбом и поставил поднос. — Однако я предположил, что, как и все самовлюбленные девицы, ты, вероятнее всего, волнуешься о том, что не влезешь в новые платья, которые мама заказала для Лондона.
Совершенно забыв, что должна быть с братом поласковее, Темпест подошла к Оливеру и ущипнула его за руку.
— Как ты смеешь намекать на то, что я слишком толстая и не влезаю в платья! — У нее была прекрасная фигура. Девушка была не слишком худой, не слишком толстой.
Ее брат потер руку и засмеялся.
— Я и не говорил, что ты толстая. Просто сказал, что ты волнуешься, о том, чтобы платья хорошо сидели. На мой взгляд, такое объяснение твоего странного сегодняшнего поведения меньше расстроило мать.
— Значит, ты все рассказал маме?
— Хотел рассказать, — признался он, а его суровое выражение лица говорило о том, что он до сих пор злится. — Но кто же будет оберегать тебя от неприятностей, если тебя отошлют в деревню, когда все остальные члены семьи отправятся в Лондон?
Темпест кивнула на накрытый поднос на письменном столе.
— И что ты мне принес?
— Крепкий бульон и тосты с маслом, — мрачно ответил он. — Я сказал повару, что ты сегодня чувствуешь себя неважно. Чтобы он приготовил что-то легкое для желудка. Тебе понадобятся силы.
Подобная предусмотрительность со стороны брата была неожиданной, и Темпест тронул его жест.
Она из-за спины брата стянула салфетку, которой был накрыт поднос. Под серебряной крышкой в широкой чашке был налит бульон. Его она не тронула, а подхватила тост с маслом и откусила.
— Мир? — спросила она, продолжая жевать. Потом проглотила кусок тоста.
— Не совсем. — Он выдвинул стул и пригласил ее сесть. Когда она села, он поставил рядом второй стул, чтобы они сидели бок о бок. — Считай это чем-то вроде подкупа.
Правая бровь девушки изумленно изогнулась.
— Слишком маленькая взятка, честно говоря. Если ты хотел меня подкупить — следовало принести еще и десерт.
Темпест шутила, но разгневанный вид брата свидетельствовал о том, что ему сейчас не до шуток. Он что-то поискал в кармане фрака. У Темпест едва глаза не вылезли из орбит, когда он достал из кармана яблоко и положил его рядом с подносом.
— Десерт.
— Оливер! Ты действительно меня любишь! — Темпест нагнулась поцеловать его в щеку, но Оливер напрягся и отстранился. Девушка вздохнула, стараясь не обидеться на такую реакцию. — Или я ошибаюсь? Ты говорил о взятке.
— Фейрлэм.
Вот как! Значит, братец еще не закончил пенять ей за Шанса с приятелями.
— Почему мы опять поднимаем эту тему? Оливер, я рассказала тебе чистую правду. Я понятия не имела, что джентльмен, с которым я беседовала днем, из семейства Рук. |