Элеана еще больше отвернулась от него. Ее губы были плотно сжаты, а уголки их опустились.

— И даже после того, что произошло, вспомни, кем мы были друг для друга, не так ли? — сыронизировала она.

— Ну, да! Это ведь правда!

— Все это, — заявила Элеана, — был лишь биологический инцидент!

Ее щека, которая была видна Коннорсу, намокла от слез, голос ее стал низким и глухим, таким же, как и в ту ночь, когда Эд впервые увидел ее обнаженной в номере отеля за восемь песо.

— Убирайся к черту, Эд Коннорс! — выкрикнула Элеана. — И уйди из моей жизни. Слышишь? Вон из моей жизни!

Коннорс взял ее за подбородок и заставил взглянуть на себя.

— Послушай, Элеана, дорогая…

Ее глаза были совершенно серыми.

— Но почему я должна губить свою жизнь с тобой, когда я могу выйти замуж за деньги Лаутенбаха?

— Ты, может быть, беременна…

— Этот риск я возьму на себя.

— И потом, ты не любишь Лаутенбаха…

Элеана попыталась оттолкнуть его.

— В этом предполагаемом браке речь идет не о любви. Я говорила уже тебе об этом, это вопрос деловой. Ни за что на свете, слышишь, я не буду всю жизнь учительницей!

— Тогда выходи за меня замуж, — предложил Коннорс, — и я обещаю тебе, любовь моя, что в один прекрасный день стану знаменитым.

Элеане захотелось его уязвить.

— Во всяком случае, не благодаря этим произведениям, которые ты написал при мне.

— Тем не менее, ты сохранила второй экземпляр.

— Я объяснила тебе, почему это сделала.

Коннорс, преодолевая ее сопротивление, попытался поцеловать Элеану.

— Любовь моя, прошу тебя, дорогая…

Элеана изо всех сил стала вырываться из его объятий, стуча кулачком по его груди.

— Оставь меня в покое! Не трогай меня! Никогда больше не трогай меня своими лапами!

Шофер остановил машину возле тротуара, вышел из машины и открыл дверцу.

— Что происходит, мисс? Этот тип позволяет себе лишнее?

Элеана так плотно сжала губы, что они превратились в одну тонкую линию. Затем, поразмыслив, она ответила:

— Да!

— Ну, это весьма сильно сказано! — воскликнул Коннорс. — Мне бы очень хотелось знать, как можно позволить себе лишнее с девочкой, с которой ты спал в течение пятнадцати дней!

— Без грубостей, — холодно парировал шофер. — Тебе, такому грубияну, должно быть стыдно так обращаться с очаровательной малышкой. — Он повернулся к Элеане. — Мисс, если вы хотите, я выкину его из машины.

— Окажите любезность!

Шофер потянул Коннорса за рукав и предложил вылезти из такси.

— Слышал, что сказала мисс? А ну, вытряхивайся!

Коннорс решил, что драться не стоит, и вышел из машины.

— О'кей! Прощай, Элеана!

— Прощай, Эд! — донесся до него голос Элеаны из темноты такси.

Не оглядываясь, Коннорс зашагал назад. Ему показалось, что Элеана начала плакать, но он сомневался в этом. Сейчас он предпочел бы оказаться на два метра под землей.

Глава 8

Коридорный открыл окно и, несмотря на высокий этаж, на котором находилась его комната, до Коннорса донесся уличный шум Нью-Йорка. Слышалось глухое ворчание моторов, звуки клаксонов и свистки полицейских. В соседнем помещении какой-то рабочий орудовал пневматическим молотком. Гармонии в этом шуме не чувствовалось, каждый звук в общем гаме имел свой источник, свое название и право на существование в этом гигантском городе.