Здесь суть была в деталях и знаниях. В психологии и поведении. Во внимании к намекам и уликам, материальным и словесным. Не в том, чтобы попросту заметить подобные признаки, но быть способным опознать их. Проанализировать. Соединить в цельный портрет личности.

Ее водитель был, вероятно, младшим в семье. В вечных попытках доказать свою значимость. Он считал, что чем ты громче, тем ты лучше, поскольку это было единственным способом привлечь к себе внимание. По всей видимости, плохие отношения с родителями, особенно с матерью, привели к недоразвитию его собственных отцовских качеств. То, как он стиснул руль, раздражение, сквозившее в линии его плеч, пока он маневрировал в ночном потоке машин, ясно говорило ей, что он ненавидит свою работу, равно как презирает своих пассажиров.

Люди вежливые и приятные сказали бы, что ее водитель – человек старомодных идеалов. В его больших глазах, блуждавших по ее обтягивающему платью, было явное влечение, но также и тень наскоро подавленного отвращения. Его наполненное скрытой агрессией замечание о ее внешности позволило ему почувствовать себя крутым парнем, в чем он несомненно отчаянно нуждался с того момента, как пытался заесть стресс.

Она перевела взгляд на его левую руку, туда, где должно быть обручальное кольцо. Полоска незагорелой кожи выдала его с головой. Она бы поставила все свои деньги на то, что причиной была неверность – с его стороны. Он не уважал женщин. Он считал их низшей расой, женщина у власти вызывала у него беспокойство и чувство неполноценности. Он был из тех мужчин, что считают, будто женщина что то должна им, кто испытывает одновременно презрение и вожделение к противоположному полу.

«Это к лучшему для его бывшей, что она сбежала», – не без удовлетворения подумала Грейс. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на мужчину, который неспособен оценить женщину по достоинству.

Водитель остановился перед музеем. Грейс дождалась, пока он выпрыгнет из машины и подойдет, чтобы открыть ей дверь. Проигнорировав предложенную им руку, она вышла из машины сама и направилась к громадному круглому серому зданию.

– Да, к слову, – сказала она. Он развернулся, очевидно, ожидая вознаграждения. Так что она не осталась в долгу: – Если хотите вернуть жену, вам лучше завязать с нервным перееданием. Но едва ли она пустит вас обратно после интрижки… с кем? Со стриптизершей? Нет, с девушкой из эротического видеочата. Я права?

Его красное лицо – он, несомненно, перебирал с выпивкой – побелело.

– Что за?..

Грейс улыбнулась и с загадочным видом постучала пальцем по виску.

– Прямо как в кино, – сказала она и зашагала по дорожке, ведущей к музею.

Хиршхорн и сам был произведением искусства. Взгромоздившееся на четыре опоры впечатляющее здание в форме кольца c великолепной площадью в центре хранило одни из самых прославленных произведений современного искусства. Однако находившийся на его территории Сад скульптур был для нее самой излюбленной из всех музейных коллекций.

Она предъявила билет и прошла в сад, длинный подол платья колыхался у нее за спиной. Одетые с иголочки гости уже прогуливались среди скульптур. Нежные звуки Моцарта – струнный квартет исполнял менуэт – разносились по саду, а официанты кружили, держа в руках подносы с закусками и шампанским.

Она пригладила корону замысловато свитых кос, в которые она старательно заплела свои длинные, достающие до пояса волосы, и попыталась изобразить искреннюю улыбку. Это был ее мир – тот, в котором завоевали себе место ее родители; тот, в котором она родилась. Сверкающий, прекрасный, образованный, изысканный. Ей всегда твердили, что она его часть – расхваленная домашними учителями, затем преподавателями частной школы и, наконец, выдающимися университетскими профессорами.