– Чес, прошу, будь благоразумнее! – вмешалась Верити. – Не упрямься.

– Ах, Боже мой, будь по вашему! – крикнула Чарлз, гневно сверкая глазами. – Но раз я брат, то я и буду командовать!

Син едва сдержался. Куда девалась очаровательная застенчивая девушка? Пришлось напомнить себе, что Чарлз, вероятно, имеет все основания для недоверия. Следовало бы обуздать свою скверную привычку поддразнивать всех и каждого.

– Что ж, командуйте, сколько душе угодно, – кротко согласился Син. – Вот только как быть с тем, что Хоскинз скорее всего будет глух к вашим приказам? И с тем, что я больше повидал, а значит, мои суждения весомее ваших. И с тем, что весь этот план затевается ради Верити, а значит, она тоже имеет право голоса.

– К мнению Верити я прислушаюсь всегда!

– Очень мило с вашей стороны, потому что большинство молодых людей в грош не ставят мнение сестер.

Вспомнив свои благие намерения, Син сконфузился. Это называется «обуздать привычку»!

– Я не таков. – Чарлз поднялась и пошла к двери. – О приличной одежде на сей раз позабочусь сам. Это не займет много времени. – Уже взявшись за ручку, она обернулась. – Как по вашему, что еще нам может понадобиться? Оружие?

– Думаю, шпаги и пистолета хватит вполне. В конце концов, мы ведь отправляемся не на войну. А впрочем, постойте. Я совершенно упустил из виду украшения. Мои не подойдут – они мужские.

– Посмотрим, что можно сделать.

Чарлз вернулась довольно скоро с парой тонких рубашек, высокими сапогами с отложным голенищем и кожаной шкатулкой ручной работы, с массивным замком, явно предназначенной для хранения солидных драгоценностей, в которой, однако, находилось лишь несколько дешевых побрякушек. Запущенный вид сада еще раньше навел Сина на мысль, что семейство совершенно обнищало, и пустая шкатулка подтверждала это предположение: очевидно, все ценное было уже распродано. Тогда откуда чистокровные лошади, дорогие предметы одежды и оружие? Все это подогревало любопытство.

Глава 5

На другой день поутру начались приготовления к отъезду. Хоскинз ушел запрягать, а Син стал заниматься своим маскарадным костюмом. Чарлз, уже одетая, демонстративно не обращала на него внимания, помогая сестре и няне с укладкой вещей. Чтобы положить этому конец, Син громко осведомился с кухни, всегда ли «его юный друг» с таким упоением выполняет женскую работу. Поспешно оставив свое занятие, девушка неохотно предложила ему помощь.

Чтобы не разоблачаться полностью, Син оставил на себе тонкие мужские подштанники. В сочетании с ними узорчатые чулки и розовые подвязки с бантиками производили убийственное впечатление. Бросив один единственный взгляд, Чарлз с порога разразилась смехом. Это был мелодичный женский смех, но она не замечала, держась за бока и время от времени отирая влажные глаза. Син поистине наслаждался этим редким зрелищем.

И вдруг смех умолк – Чарлз заметила шрам. Глаза ее округлились.

– Откуда это? – спросила она с испугом.

– Сабля, – небрежно пояснил Син, наблюдая за ее реакцией. – Скользящий удар, поверхностная рана.

Шрам, багровый и чуть выпуклый, шел наискось через всю грудь, словно ремень патронташа. Стоило женщине увидеть его, как она испытывала неодолимую потребность коснуться. Одним нравилось прослеживать шрам кончиком пальца, другим – губами.

Рука Чарлз непроизвольно дернулась вперед, потом снова упала.

– Значит, вы все таки военный…

– А что тут странного?

– Не похоже.

– Увы.

Она все еще не могла отвести взгляда от шрама и, сама того не замечая, подступала все ближе.