— Очень срочно, — виновато прогнусил лакей. — Драконы.

— Что?! — Марбелл принялся в лихорадочной спешке натягивать одежду. — Вот этого ещё не хватало. Ну, будет жарко. Гори-гори ясно, чтобы не погасло…

Он взбежал по лестнице в любимый покой Алвина. С башни открывался отличный вид на дворцовую площадь, седую от инея, в свете фонарей, окон и тающей луны. На свадебной арке, всё ещё увитой цветочными гирляндами, превратившимися на морозе в хрупкий фарфор, сидел дракон.

Его грациозное серебряное тело сияло в предутренних сумерках. Словно поймав взгляд Марбелла, дракон потянулся, как птица, на миг расправив широченные острые крылья, встряхнулся — и снова принялся пристально смотреть на дворец.

Марбелл, цепенея, поднял глаза и увидел, что в сереющем утреннем небе кружит ещё с пяток драконов — высоко, но правильные круги они нарезают именно над дворцовой площадью. Пара драконов сидела на крыше здания Тайной Канцелярии, прямо на карнизе, рядом с каменными горгульями — будто серебряные горгульи. Марбелл с оторопью ужаса понял, что на дворцовой крыше, очевидно, тоже сидят драконы.

Он никогда не видал столько сразу — да и никто в столице не видал, насколько Марбеллу было известно. В последнее время, с тех пор, как Алвину захотелось ручного дракона и как одного привезли из предгорий, в небесах над городом они иногда появлялись — но вот так, по десять, а то и больше, зараз?!

Для того, чтобы спалить город дотла, хватит одного-двух.

Спускался в Зал Совета Марбелл тоже бегом. Сердце бухало о рёбра — но страх не заглушал злорадства, упоительного, как любовный экстаз. Заставили, значит, некроманта остаться? Ах, как насмешлива судьба, благородные мессиры!

Его ждали. Тёплый свет свечей скрадывал бледность лиц, но углублял тени — и Марбелл отлично рассмотрел жуткие синяки под глазами вельмож. Наджел постарел лет на десять. У канцлера тряслись руки. Сынок Наджела рвал на части носовой платок. Только маршал бодрился — но не очень убедительно.

— Наконец-то! — воскликнул Дамьен. — Вы крепко спите, Марбелл.

— Когда город и мы все в опасности, — проблеял Наджел точно так же, как и дежурный лакей, даже жалобнее.

— А что, собственно, произошло, мессиры? — спросил Марбелл, приподняв бровь. — Ну, драконы… что им надо, конкретно?

— Конкретно?! — Дамьен воздел руки. — Марбелл, я был вынужден разговаривать… с драконом, — и некромант отчётливо услышал за словами тщательно замаскированный ужас. — Они желают видеть короля.

— О! И что вам мешает предоставить им желаемое? — Марбелла снова понесло. — Мессир, как вас там, — обратился он к сыну Наджела, отдирающему от платка полосу драгоценных кружев, — вы можете себя проявить. Вы же вчера бодро претендовали на трон?

Вчерашний претендент в короли вжался в кресло.

— Моё имя — Шандор, мессир, — огрызнулся он.

— Прекрасный мессир Шандор, ваше будущее величество, вы не ответили, когда намерены побеседовать с драконами о природе власти? — улыбнулся Марбелл. — Надо же узнать, что им нужно.

— Я не… не пойду, — Шандор честно попытался говорить если не величественно, то хоть громко.

— Он не пойдёт, — встрял Наджел. — Он же не король… пока…

— А кто же спасёт город, мессиры?! — патетично спросил Марбелл. — Где храбрецы и герои? Вы-то, великолепный мессир Дамьен…

— Я не король, — буркнул канцлер.