Подруга встала у меня за спиной и обняла за талию, положив подбородок мне на плечо.

На наших глазах к западной стене прошествовали две девушки, недавно пришедшие в клуб. Они остановились возле бильярдного стола Трентона. Эта парочка явно водила дружбу с осветлителем для волос, однако я не могла не признать, что обе были ослепительными красотками. Через двадцать минут к ним присоединилась третья и полностью завладела вниманием Трентона. Он прижал ее к бильярдному столу. Девушка накручивала на палец длинный каштановый локон и смеялась так, будто Трентон был величайшим в мире комиком. Ее гогот пробивался даже сквозь музыку.

— Боже всемилостивый! — сказала Рейган и прислонилась виском к моему плечу. — Я иду домой.

— Я тоже, — проговорила я, глядя, как Трентон наклоняется все ближе к лицу девушки.

Даже на таком расстоянии я видела ее полные, как у супермодели, губы и томный взгляд. Трентон смотрел на нее и улыбался. Мне стало противно оттого, как они близко друг от друга. Раньше я не видела этой девушки: скорее всего, она приехала из университета «Саутвестерн стейт». Вероятно, и Трентон раньше ее не знал, они ведь поначалу держались по отдельности.

Трентон уперся руками в бильярдный стол по обе стороны от бедер красотки. Она дотянулась до его уха и что-то прошептала.

За пять минут до последнего заказа в клуб ворвалась шумная компания и кинулась к Восточному бару, выкрикивая свои пожелания, хотя и так уже выпили достаточно. Пока я вновь настраивалась на рабочий лад, Трентон за руку вывел девушку на улицу. Мне вдруг стало тошно.

— Ты в порядке? — крикнула мне Рейган, открывая сразу несколько бутылок пива.

— Все нормально.

Не знаю, услышала ли она меня. Впрочем, это не имело значения. Правда была ей известна.

Глава 10

Меня разбудил резкий стук в дверь. Барабанили все сильнее. Я выползла из постели и, выйдя в коридор, поморщилась от яркого утреннего солнца. Потом протопала через гостиную к двери и открыла.

— Какого черта ты здесь делаешь?

— Она фпала в одежде, — сладким тоненьким голоском проговорила Оливия.

Я посмотрела вниз, ладонью прикрывая глаза от солнца.

— Ой, привет, Оливия, — сказала я, не переставая хмуриться. — Извини, я тебя не заметила.

— Ничего. Твент говоит, я ковотыфка.

— Мы принесли тебе завтрак, — сказал Трент, поднимая белый пакет.

— Я не завтракаю.

— Неправда. Коуди рассказал про рогалики с изюмом, корицей и с маслом.

Я сильнее свела брови. Сердито глянула на Трентона, затем посмотрела на Оливию. Мое лицо смягчилось, и я вздохнула.

— Я ее обожаю, — сказала я в пустоту. — Оливия, ты же знаешь, что я тебя обожаю, но я возвращаюсь в постель. — Я перевела взгляд на Трентона и прищурилась: — На сей раз это не сработает. Отвези ее домой.

— Не могу. Ее родители уехали на весь день.

— Тогда отвези ее к себе домой.

— Отец приболел. Ты ведь не хочешь, чтобы она заразилась ангиной?

— Ты знаешь, что я ненавижу?

— Меня. — В глазах Трентона стояло отчаяние. — Знаю. Я просто… эгоистичный, неуверенный в себе болван.

— Да.

— Но я раскаивающийся эгоистичный, неуверенный в себе болван, к тому же с маленькой девочкой, стоящей на холоде.

Я опять вздохнула и жестом пригласила Оливию внутрь. Она радостно послушалась и села на диван, а там моментально нашла пульт и включила себе утренние субботние мультики.

Трентон сделал шаг вперед, но я остановила его:

— Нет.