— А что произойдет, когда твоя жена поднимет тревогу? Тебе надо бы отправить записку от имени Анабеллы, но так, чтобы она сама об этом не знала. Тогда у нас будет гораздо больше времени. Ты можешь даже потом послать в Дан-Брок еще одну записку с сообщением о том, что ее милость решила остаться на ночь в Грантхолле. Таким образом, все будет тихо по крайней мере до послезавтра, а к тому времени, когда они смогут связаться с Алексом, мы уже успеем уйти очень далеко.

— Черт побери! — сказал Раналд Торк. — Мне нравятся женщины, которые мыслят по-мужски. А теперь, мышонок, расскажи девушке о тех условиях, на которых я согласен вам помогать.

— Мышонок? — Аланна посмотрела на Яна и рассмеялась. — Да, и правда похоже. Ну и каковы же условия?

— Он хочет трахнуть тебя, — грубо ответил Ян. — Он поможет нам, если ты дашь ему.

Аланна пробежала глазами по всей фигуре Раналда Торка. Взгляд у нее был наглый и вместе с тем уклончивый.

— Сначала ему придется помыться, — сказала она.

— Что? — удивленно воскликнули мужчины в один голос.

— От него несет, как из свинарника. Я трахнусь с ним, но он должен быть чистым. — Она не дала ни одному из них ни малейшего шанса даже поразмыслить. — Ян, принеси лохань из кладовки, а я нагрею воды.

Раналд Торк был в полном восторге. Он ждал визга, злобных криков, после чего он просто изнасиловал бы эту англичанку. Вместо этого она приказала ему помыться, и, Господи, кто бы поверил, но он собирался сделать это! Он еще никогда в жизни не встречал такой женщины. Он едва заметно кивнул своему кузену, и скоро лохань была наполнена теплой водой и поставлена перед камином, который Аланна разожгла поярче, чтобы согреть комнату.

Он отдал ей свою рубашку и панталоны, которые она тут же бросила в таз, чтобы постирать Ян, который до того помог своему кузену стащить сапоги, ушел домой. Ему не очень-то улыбалось оставаться здесь, когда Аланна хорошенько рассмотрит интимные части тела Раналда Торка.

— Залезай в лохань, — приказала Аланна гиганту, снимая с него килт и вытряхивая из него пыль за дверью. — А теперь, — сказала она, — просто посиди в ней несколько минут, пока я постираю рубашку и панталоны. Совсем незачем надевать на чистое тело грязное белье.

Она еще толком не посмотрела на него, иначе визг стоял бы на весь дом. Он сделал, как ему было велено, и уселся в лохань, думая при этом, каким идиотом он, наверное, смотрится со стороны с коленями, задранными к потолку. Через несколько минут, как она и обещала, его рубашка и штаны были выстираны и развешаны перед огнем для просушки. Теперь Аланна приступила к мытью Раналда Торка и не давала ему никакой пощады, ожесточенно соскребая с него щеткой из кабаньего волоса грязь.

— Боже! — пожаловался он, когда она намылила его маленьким куском мыла. — Я благоухаю, как какой-то чертов цветочек.

— Пахнешь чистотой, ты, дубина! Для тебя это редкое событие, ничуть не сомневаюсь! Встань! Я не могу мыть, если не вижу, что мою.

Раналд Торк встал, ожидая, когда она закричит. Довольно долго она стояла неподвижно, а потом сказала:

— Я думала, что у Яна Гранта самый большой член во всем христианском мире, но, судя по всему, я ошибалась, не так ли? — Она намылила его, нежно касаясь руками его мужской красы. — Господи, ты как бык, Раналд Торк! — Она взяла в руку его мошонку, но она в ней не помещалась. Своими крохотными пальчиками она чувственно провела по всей огромной длине его члена, сладострастно вздыхая при этом, и он зашевелился под ее прикосновениями. — Сядь и ополоснись, — сказала она напряженным голосом.