– Не знал, что моя сестрёнка – алкоголичка.

– Я выпила несколько шотов, ничего в этом криминального нет.

– Шоты бывают разные. Ты что, совсем меры не знаешь? Еле на ногах стоишь! – отчитывает он меня, как глупую девчонку.

– У меня день рождения, забыл? – щёлкаю пальцами перед его лицом. – Ты и так мне праздник испортил.

– Чем же, позволь узнать?

Алекс складывает руки на груди и в упор смотрит на меня. Его лицо будто каменеет, но глаза обжигают так, что во рту становится сухо. Я помню этот блеск. Голодный взгляд мужчины, который испытывает возбуждение.

Я смелею и делаю шаг ему навстречу. Если упаду – он снова меня спасёт, почему то я в этом уверена.

– Ты устроил мне допрос – это раз, – начинаю я перечислять, загибая пальцы. – Не понял причины моего поступка – это два. Ничего не подарил мне на день рождения – три. И всё время надо мной насмехался – четыре.

– Четвёртый пункт не имеет ничего общего с реальностью.

– Как скажешь, – недоверчиво мотаю головой. – А вообще тебе никто не говорил, что на дни рождения принято дарить подарки? М м м? Пять лет назад ты был куда более внимательным.

Тогда Алекс вручил мне новенький телефон. Не самый душевный подарок, но я была на седьмом небе от счастья. И до сих пор этот смартфон лежит у меня в столе. Я им пользуюсь время от времени, фотки старые пересматриваю, на них Алекс запечатлён. Он, наверное, даже не знает, что я тайком его снимала. Молодого, красивого, недоступного.

– Хватит истерить, – морщится Алекс.

Но меня несёт! В пьяном состоянии озвучивать претензии легко и просто, никаких душевных смут и сомнений я при этом не испытываю. Завтра пожалею о сказанном, а пока можно ни о чём не думать.

– Даже Макар, парень, которого я знаю всего одну неделю, так вот – даже он мне подарок приготовил!

Я достаю коробочку и тычу её Алексу. Гордо улыбаюсь, подбородок задираю и смотрю на сводного братца с чувством превосходства. Выкуси! Ты в этой битве заранее проигравший.

– Мило, – цедит сквозь зубы Алекс.

Но коробку не берёт и внутрь не смотрит. Лишь бровь насмешливо приподнимает, как бы говоря – и это всё, этим ты пыталась меня задеть?

Снова он умнее и хладнокровнее оказывается.

Я бросаю коробку на стол, разворачиваюсь на пятках и опять на Алекса смотрю. У него ни один мускул на лице не вздрагивает. Поразительная выдержка!

– Ты правда ничего не помнишь? – под влиянием алкоголя спрашиваю я.

– Да о чём ты говоришь? Хватит этих загадок! – вспыхивает Алекс. Он хватает меня за плечи и встряхивает. Не сильно, но как то обидно, что ли. Будто я тряпичная кукла в его руках.

– Желтая тетрадка с моими стихами и рисунками, – шепчу я пересохшими губами. – Почему ты о ней забыл?

– Какая нахрен тетрадь?

– Которую ты перелистывал страницу за страницей и ржал. Её тебе Ира показала, моя бывшая подруга.

Растерянность в глазах Алекса исчезает. Он вспомнил! Я вижу это по расширенным зрачками и по тому, как меняется выражение его лица.

– И что? Ну поржал я над какими то тупыми приколами, в чём трагедия?

– Тупыми приколами? – мой голос срывается, а тело бьёт крупная дрожь.

Так вот, чем были для него мои любовные признания! Всего лишь тупыми приколами.

– Ну да, там хрень какая то была нарисована, я поулыбался. Только не понял, зачем твои подружки мне эту тетрадь показали.

– Стой! – я упираюсь ладонью в его пышущую жаром грудь. – Хрень? Там не было стихов? Не было моего дневника?

– Нет. Я бы не стал читать чужие дневники, – хмурится Алекс.