Серхио внимательно посмотрел на закаменевшего в показном безразличии Ларри, потом перевел глаза на вибрирующую Саманту и коротко хмыкнул.

– Как-то вы, господа, напряженно контактируете. Я бы сказал, пересиливая себя, наперекор трудностям. Я просто слышу треск электрических разрядов. Кстати, есть замечательный анекдот про супружескую пару любителей трудностей. Однажды к ним пришел гость и увидел чудную картину: жена стригла кусты акации маникюрными ножницами, а муж чинил автомобиль в боксерских перчатках. Гость спросил: «А как вы занимаетесь любовью?» Супруги хором ответили: «Стоя и в гамаке!»

– А я слышал другой вариант, – вмешался непонятливый Оскар настолько беззаботно и добродушно, что Саманте захотелось дать ему тумака. – Они там красили изгородь ватными палочками… А что касается квартета, то спасибо за присуждение мне роли первой скрипки, но виолончелью я бы назвал Саманту. Нашу красавицу… – Он посмотрел на нее так ласково, что Саманте моментально стало стыдно за свое агрессивное намерение. – И умницу.

– И строптивицу, – нежно добавила Саманта, чмокая Оскара в пухлую щеку.

– Упаси меня бог от строптивых умниц, – пробормотал Ларри, исподлобья наблюдая за этой идиллической сценой. – Мне вполне до–статочно смиренниц.

Сначала Оскар предложил выехать в пятницу вечером и остаться у него до воскресенья, но затем предполагаемое время загородного турне стало стремительно сокращаться. Саманта вспомнила, что на утро субботы у нее намечена съемка – остальные могут поехать без нее, а она присоединится к ним на следующий день. Оскар отказался: он заявил, что либо они поедут все вместе, либо не поедут вовсе – без Саманты им в течение суток делать нечего.

– Знаешь, милая, – сказал он, ласково моргая своими тяжелыми веками, – я слышал про мужскую дружбу, мужскую солидарность и прочее. По-моему, все это чушь. Дружба с женщинами куда прочнее. Женщины реже предают и всегда готовы поддержать. И если уж у меня и есть настоящий товарищ, так это ты. Я не думаю, что нам, троим мужчинам, доставит удовольствие просидеть целый пятничный вечер в обществе друг друга. Что мы будем делать? До утра пить и рассказывать непристойные анекдоты?

– Почему бы и нет? – оживленно спросил Серхио. – Мой папаша обожает такие мальчишники с картами, выпивкой и трепотней о девочках!

Но Оскар решительно закрыл тему.

Потом выяснилось, что в воскресенье Оскару придется совершить давно обещанную акцию: сводить в ресторан родителей и двух престарелых тетушек, приехавших из провинции, специально чтобы его поздравить. После коллективных размышлений было постановлено следующее: все четверо на машине Оскара отправятся в путь в субботу днем, а вернутся в воскресенье утром. От уик-энда на природе не осталось почти ничего, но это было лучше, чем совсем ничего.

Когда все усаживались в облезлый рыдван Оскара, Серхио заявил, что длинноногий Ларри должен занять место спереди, а они с Самантой сядут сзади. Саманта категорически воспротивилась, сажать ее рядом с Ларри Серхио не пожелал, в итоге после непродолжительной перепалки Саманта устроилась на переднем сиденье, а надувшийся Серхио отправился назад – длинноногий Ларри безропотно последовал за ним.

По пути все больше молчали: поднявшаяся ни свет ни заря Саманта мирно дремала, Серхио пестовал свою обиду, Ларри смотрел в окно, и только Оскар благодушно мурлыкал что-то себе под нос – вот уже пару недель он пребывал в замечательном настроении, и Саманта подозревала, что в его жизни появилась какая-то новая пассия, которую Оскар не торопится выводить на сцену.

Дом Оскара оказался таким же основательно-солидным, как и он сам, и таким же ветхо-обшарпанным, как его автомобиль.