Она резко сказала:

— Я была бы рада, если бы вы не уклонялись от ответа. Так почему бы не получилось ничего хорошего?

О'Мара представлял собой довольно жалкую картину.

— Причина очевидна, — сказал он. — В этом году… в следующем году… когда-нибудь… вы и я можем быть вместе брошены на какую-нибудь опасную работу. Ситуация может быть очень жесткой, как и та, которую мы только что перенесли. Вы должны понимать, что такое будет невозможно после нашего совместного отдыха на вилле. Представьте… как после этого я мог бы рискнуть вашей жизнью, сделать такую же опасную работу, какую мы только что проделали? После того как…

— О'Мара, — сказала Танга тихо, — простите меня, но вы дурак. И еще какой дурак. Вы даже не понимаете, что… вы так глупы, что даже не осознаете, что… — в ее голосе проскользнуло тихое раздражение.

— Наш поезд прибыл, — сказал О'Мара. — Пойду, займусь багажом, — и вышел.

В два часа паровоз выпустил пары на станции.

— У нас здесь пересадка, — сказал О'Мара. — Наш поезд на противоположной платформе. Я договорился о плацкарте. Вы найдете вагон, а я займусь багажом.

— Хорошо, — ответила Танга, — я пойду. — Носильщик показал ей купе и ушел.

Через несколько минут он вернулся с ее маленьким саквояжем, пыльником и перчатками О'Мары. Носильщик положил вещи на полку и вышел.

Проходящий по коридору контролер заглянул в ее купе и сказал:

— Вы можете не беспокоиться, мсье отдал мне ваши билеты.

— Когда мы прибываем в Париж? — спросила она. Контролер удивленно поднял брови.

— Этот поезд не идет в Париж, мадам. Этот поезд идет в Ванс. Вы же только что пересели с парижского поезда.

— Понятно… Спасибо. — Она побледнела от ярости.

Контролер пошел дальше по коридору. В следующем купе он почти столкнулся с О'Марой.

— Мсье, — сказал он, — очень странно. Мадам думала, что она находится в парижском поезде. Я сказал, что это не так, что я видел билеты, то…

— Ты внук кретина, — сказал О'Мара кратко по-французски. — Мне ничего бы больше не хотелось, как изрубить тебя ножом на кусочки.

— Но… мсье!

— Послушай, осел, — прервал его О'Мара. — Быстро бери свою записную книжку и пиши. — Он сказал, что записать, и дал некоторые инструкции. — Сделай это, или я не отвечаю за то, что случится с тобой. — И дал контролеру пятьсот франков.

О'Мара медленно пошел по коридору в свое купе. Танга посмотрела на него и сказала резко.

— Я возмущена вами. Это очень мне не нравится. Я была полной дурой, когда поверила, что вы хоть на миг можете быть человеком. Что вы хотели… что вы… — она остановилась, задохнувшись. О'Мара ничего не сказал.

— Вы не хотели рисковать, — продолжала она. — Вы побоялись нарваться на отказ, отказ вам, «великолепному» О'Маре. Вы просто разыграли эту комедию там, на станции, чтобы узнать, как я к этому отношусь. И вы могли бы это узнать, если бы… если бы…

— И все это время, — продолжала она, с трудом управляя своим голосом, — все это время у вас были билеты в Ванс. Вы никогда не брали билеты в Париж. Вы были абсолютно уверены…

О'Мара улыбнулся и сказал протестующе:

— Человек иногда должен рисковать.

— Не желаю вас никогда больше видеть. Я ненавижу вас. Сейчас ваше присутствие неприятно мне. Вы…

О'Мара взял свой плащ и перчатки и сказал несчастным голосом:

— Я знал, что мое везение продлится недолго.