Весь декабрь бураны, налетающие на залив Кресуэлл с полярных ледяных просторов, свирепствовали до такой степени, что почти не позволяли охотиться на тюленей у лунок в отполированном ветрами льду. Мяса не хватало, голод убивал собак, иссушал людей.

Во время зимовки в Арктик-Бей старший брат Сузи — Гидеон перешел в христианскую веру, ища в религии белых пути к спасению от жалкого существования изгоев. Теперь он отмечал рождество в холодной темноте родительского иглу, где тюлений жир стал слишком драгоценен, чтобы жечь его в лампах. Безрадостна была эта пародия на рождество, но семья Китсуалика жила все же лучше, чем семья Джози, — изможденному юноше уже несколько недель подряд не удавалось добыть ни одного тюленя, поэтому женщины и дети в его иглу питались только тем немногим, чем могли поделиться с ними Джеймиси и Джохани.

В первые дни января ветры улеглись, и начался снегопад. Джеймиси и Джохани переселили семьи в небольшие временные иглу на паковом льду, чтобы быть ближе к месту охоты. Джози собирался поступить так же, но ему надо было бы в таком случае переселять восьмерых, поэтому он счел за лучшее остаться на прежнем месте и охотиться из иглу Джеймиси. Наконец ему повезло — в один прекрасный день он убил острогой большого тюленя. Под прикрытием скальной гряды он дотащил добычу до дома, и в этот вечер женщины и дети пировали.

Но ночью вновь поднялся северный ветер, перешедший в ревущий буран. А хорошо накормленная семья Джози, первый раз за много дней по-настоящему согревшаяся, не услышала в этом реве особой угрозы, тем более что постепенно звук ослабевал. Все уснули, считая, что буран стихает. Они не знали, что ярость бурана была заглушена снежной рекой, скатывающейся со скал и застывающей плотными слоями над крышей их иглу.

На следующий день Джози нашел выходной туннель настолько забитым, что ему пришлось прокапывать ход наружу целый час. И когда он наконец пробился, то увидел, что наверху бушует страшная пурга.

«Снег обрушивался с гряды, переваливая через нее подобно реке, — так позже он описывал открывшуюся картину. — Ничего невозможно было разглядеть. Голова казалась погруженной в быстро застывающую воду. За короткое время, пока моя голова была на поверхности, снег успел засыпать вырытую лунку. Я догадывался, что все иглу уже под снегом, и потому посчитал, что, пока еще можно выбраться наверх, лучше поспешить».

Пробравшись снова внутрь иглу, которое под толстым снежным покрывалом, освещенное и согретое жировыми лампами, казалось теперь особенно уютным, Джози принялся убеждать женщин одеться потеплее и как можно лучше закутать детей. «Нам необходимо уйти отсюда!» — заключил он, описав всю ярость бушующей наверху непогоды.

Женщины начали было собираться, но, поразмыслив, прекратили сборы. Если наверху такой страшный буран, то где им найти укрытие? Даже если и удастся в слепящем вихре найти иглу Джеймиси и Джохани, то добраться туда с таким количеством детей они вряд ли сумеют. В конце концов они отказались покидать иглу, решив переждать буран. Если они сами не смогут выбраться наружу, тогда, конечно, Джеймиси и Джохани отправятся их искать и откопают из снежного плена.

Никакие убеждения Джози не могли их поколебать. Еще час или два мучился он в нерешительности, прежде чем сделал свой выбор. Если никто не хочет идти вместе с ним, он пойдет один.

Старшему ребенку в иглу исполнилось только десять лет, но он уже считал себя самостоятельным мужчиной и не хотел повиноваться женщинам. Натянув меховую одежду, он пополз за Джози. Через несколько часов юноша и мальчик, вконец обессиленные, отогревались в иглу Джеймиси.

Буран бушевал еще день и целую ночь. Потом он слегка стих, и Джози вместе с Джеймиси и Джохани стали пробиваться к берегу, хотя ветер иногда валил их с ног.