— Вы знаете, как это произошло?

— Сестра Скейвол принесла ему завтрак в кабинет, а он… Рон сидел в кресле за столом, откинувшись на спинку. Глаза выкатились из орбит, из открытого рта шла кровь, смерть была мучительной. При том диагнозе, который поставил Уайллер, человек умирает мгновенно, в долю секунды. Это как удар грома, вспышка молнии. Он не успевает почувствовать боли. В этом случае все выглядело иначе. Рон ловил ртом воздух. Верхняя пуговица на рубашке была вырвана, а узел галстука распущен.

— Марк Родли продолжает работать в больнице?

— Нет. Через месяц после похорон новый владелец больницы Хоукс уволил всех стариков. Речь идет не о возрасте, а о тех, кто начинал с Ричардсоном с истоков. Прекрасные специалисты остались не удел. Это коснулось и вспомогательного состава: медсестер, сиделок, лаборантов. На их место взяли смазливых кукол без должного образования и практики. Складывалось впечатление, будто он официанток набирает в шикарный кабак. Остались единицы. Те, без которых нельзя обойтись, или те, кого Рон упомянул в завещании. Старшая сестра Скейвол осталась. Она заведовала всеми лекарственными препаратами и лабораторным оборудованием. Без нее ничего нельзя сделать. Она вела журнал поступлений и расходов. Остался в клинике и Арон Лоури, профессор, но его перевели в истопники. Старик, наверное, и сейчас гниет в котельной. Эрнст Иган, один из лучших лаборантов, который создал первую научную лабораторию, был спущен в подвал и до сих пор заведует прачечной. Все они глубокие старики, и я не уверен, что на данный момент живы. Я никого не вижу, кроме сестры Скейвол. Она живет здесь неподалеку, и нередко я подвожу ей пару-тройку шкур, а она снабжает меня свежими яйцами и молоком. Ее сын имеет небольшое хозяйство.

— Чем мотивировалась ваша отставка?

— Закрытием больницы на ремонт. Но это лишь предлог. Новую больницу незачем ремонтировать. Просто Хоукс начал строить новый корпус для заключенных. Он пошел на сделку с губернатором. К тому же Хоукс изменил режим и методы лечения, с которыми ученики и соратники Ричардсона никогда бы не согласились.

— А когда выстроили стену?

— Одновременно со строительством корпуса начали возводить стену. Район был оцеплен. Строили стену заключенные.

— Стену возвели после большого побега?

— Шумиха вокруг этого побега была лишь поводом. Им нужно было чем-то мотивировать такое грандиозное строение. Однако в побег я не верю. Вы можете обывателю заморочить голову, что банда буйно-помешанных сорвалась с цепи и пошла резать глотки мирному населению, но не мне. Чушь собачья!

— Но об этом событии писали газеты, значит, факт побега существовал.

— Хорошо, пусть будет так. Но я вам отвечу на этот вопрос как врач, а не охотник. Допустим, что из больницы сбежали буйнопомешанные. Не буду морочить вам голову медицинскими терминами, а постараюсь объяснить ситуацию бытовым языком. Люди с таким заболеванием крайне агрессивны, но каждый в отдельности имеет свой конек, свою навязчивую идею и свое представление о справедливости. Такие люди не имеют логического мышления в том понимании, как это нам представляется. Их невозможно объединить в группу. Даже в больнице они сидят в одиночках. Если бы их объединили, то они перерезали бы друг другу глотки в первую очередь. Теперь представим себе, что такой побег произошел. Все беглецы рассыпались в разные стороны, и большая их часть утонула в болотах. Кто-то из них мог наломать дров, но далеко не каждый. Все зависит от того, на какой стадии больной находится. Не забывайте, что в больнице они получали определенные затормаживающие и успокоительные препараты.