— Подзалетают девицы, Лу. Спокойной ночи.

— Вы отказываетесь мне отвечать? Вы же знаете, что информировать слушателей — мой долг!

— Хотите, чтобы я сказал вам правду, Лу? Хорошо; так вот: мы тут схватились с бандой оборотней — они проникли в город и пожирают моих избирателей; годится?

— Не издевайтесь надо мной, Уилкокс, руки у меня достаточно длинные и…

Уилкокс бросил трубку — пусть Гэррон ругается сам с собой. Почти тотчас телефон опять зазвонил. Вконец измученный, он взял трубку и брякнул:

— А шли бы вы!..

И услышал звучный баритон Болдуина:

— С удовольствием; но будьте добры, нельзя ли мне сначала поговорить с агентом Вестертон?

— О черт, извините… это вас, Сэм…

Сэм взяла трубку, шепнув Уилкоксу:

— Я в восторге от вашей манеры разговаривать с моим начальством, Герби… Алло, агент Вестертон слушает.

— Я дал зеленый свет…

Конец фразы потонул в какой-то невероятной каше, потом голос Болдуина стал опять слышен четко:

— Они будут у вас через несколько часов. Старший офицер — капитан Строберри. А пока, если можно так выразиться, прикиньтесь мертвыми.

Снова раздался какой-то треск. Саманта повысила голос:

— Мистер Болдуин? Вы слышите меня? Вашингтон передал вам сведения по химическому оружию? Мистер Болдуин?

Связь прервалась. Все молча смотрели на онемевшую трубку. Саманта положила ее на аппарат.

— Попытаюсь отправить факс.

Она взяла чистый листок и быстро стала составлять текст:

«С. Вестертон Дж. Болдуину. Срочно.

Совершенно необходимы сведения о последних операциях, проведенных или проводимых в зоне Лос-Аламоса. Есть вероятность химической интоксикации или генетических мутаций».

Она зашифровала письмо, вставила его в аппарат, набрала номер, а Хейс тем временем сжег черновик. Замигала надпись: «Номер занят». Сэм в отчаянии хрустнула пальцами:

— Черт!

— Думаю, лучшее, что мы сейчас можем сделать, так это немножко отдохнуть в камерах. До приезда солдат будем дежурить по очереди, — решил Уилкокс. — А пока я сменю Стивена.

Он взял шляпу и вышел.

Марвин вертел в пальцах карандаш и смотрел на него в глубокой задумчивости.

— Чего я никак не могу понять… — начал он.

— Да? — коротко отозвалась Сэм, все еще склонившись над факсом.

— Так это что происходит с тараканами.

— А что с тараканами?

— Они порезали меня, Сэм; ты видела когда-нибудь тараканов, способных кого-то порезать? И в пять минут оккупировать целое кладбище?

— Наверное, они просто переродились. Лос-Аламос вполне может оказаться тайным Чернобылем…

— Есть индейская легенда о том, что тараканы — не насекомые, а пятнышки мрака… — сказал вдруг бесшумно вошедший Бойлз.

Марвин и Саманта разом обернулись.

— Простите?

— Я говорил о том, что одна индейская легенда гласит, что тараканы — вовсе не насекомые, а рассеянные по всему миру кусочки мрака. Мне рассказал ее старый Леонард. Согласно легенде, в небесах некогда произошла страшная битва между богом Света — Солнцем, влюбленным в богиню Жизни, и богом Тьмы, Луной, влюбленным в богиню Смерти, — каждый считал себя блистательнее и важнее другого. Бог Тьмы проиграл битву и рухнул в хаос, вызвав тем самым настоящий обвал мрака. Коснувшись земли, мрак разбился на мельчайшие кусочки — из них и родились тараканы. Они — глаза и уши бога Тьмы, посланники несчастья, ибо с момента своего падения бог Тьмы, пребывая в хаосе, беспрестанно стремится уничтожить мир, созданный богом Света.