|
В них был острый насмешливый ум. Светлана предпочла бы, чтобы вместо нее явилась огромная женщина с боевым топором за плечами. За Медеей стояли с надменным видом, привлекая жадные и трусливые взоры мужчин, две поляницы. Обе в полном боевом наряде, только без мечей, зато с ножами на поясах. Одеждой им служили волчьи шкуры, что держались на правом плече, так что левая грудь была обнажена, а внизу край шкур не достигал и колен. Неслыханное бесстыдство по мнению горожан, ни одна женщина не показывает прилюдно ноги выше лодыжки, но Светлана понимала, что поляницам так удобнее при скачке на коне. Как и обнаженные руки лучше пригодны для стрельбы из лука, чем отягощенные одеждой. Да и стоит ли негодовать местным женщинам - мужчины еще как не против! - все равно потемневшие от солнца жилистые ноги поляниц, оцарапанные и в мелких шрамиках от ссадин, как и коричневые от солнца груди, не зажгут мужчин. Эти четверо уже сейчас выглядят властителями. Кто из них попытается устранить ее сегодня, не допустить до трона? До нее доносились разрозненные голоса. Достаточно отчетливые, чтобы понять, для того и строились эти потайные оконца, дабы бдить за поданными, знать их настоящие мысли. - На этот раз,- говорил соседу один из приглашенных бояр,- Додону не минется... Ежели убили те двое воров, ладно, у царей жизнь такая, но ежели снова в слезах и соплях ударился в эту... - Черную тоску,- подсказал сосед. - Во-во! Виданное ли дело, царь - в черную тоску? И сидит где-то? Кается в грехах, винится перед Родом, а тем временем трон займет другой... - Да уж пора,- услышала другой голос.- Царство - это конь, которого надо держать в узде. И с шорами на глазах. А рука Додона уже не та... Голоса удалились, затихли. Не та, подумала Светлана со страхом. Говорят, Додон был силен и жесток, но с годами как будто что-то нашло на царя. Стал задумчив, отвечал невпопад. То кипел переустройством царства, укреплял кордоны и строил крепости для защиты от соседей, то забывал о них, уходил в сад и днями сидел там, глядя на цветы и воду в пруду... Дважды уже надолго исчезал из детинца вовсе. Правда, возвращался освеженный: устраивал казни, приносил в жертву пленных, ходил походами на соседей, находил предателей и сажал на колья, а земли и богатства отбирал в казну. Знать бы, что стряслось с ним на самом деле! Ведь тела его не нашли. Он жив, он обязательно вернется, большой и сильный, снова наведет порядок железной рукой, покарает предателей, а народ вздохнет присмиренно... Она вздрогнула, заслышав сзади шаги. Подошел Голик, постельничий, советник Додона. В последнее время Додон располнел и обрюзг, стал похож на этого хитрого и холеного, но нечистого в делах боярина. А с исчезновением царя Голик стал распоряжаться все увереннее. Только порой Светлана видела в его глазах тревогу. Когда царь вернется... если вернется, он может не одобрить излишнего рвения своего советника. - Светлана,- произнес Голик негромко,- сегодня еще можно спасти Куявию. Она покачала головой: - Я не верю, что дядя мертв. - Если он жив, он был бы здесь. - Но у меня нет доказательств, что он погиб! - Светлана,- сказал он настойчиво.- Здесь нет людей, которые бы не жаждали его гибели. Взгляни! В зале уже собрались вожди и властители больших и малых племен. Их набралось около двух дюжин, не считая сопровождающих их волхвов, телохранителей, воевод. Сильные и яростные, они стали вождями потому, что не сидели на печах, не хотели просто жить-поживать да добро наживать, а мечами раздвигали пределы своих владений, захватывали скот у соседей, строили кремли, пусть даже деревянные, крепили мощь племен, быстро и жадно готовились к новому броску к мощи и власти. |
