— Ну что, паскуда, не ждал? — начал допрос Борис. — У нас к тебе разговорчик имеется.

— Я с тобой, лох поганый, ни о чем говорить не буду, — злобно бросил в ответ Ляля.

— Не будешь? Ты не будешь? — угрожающе спросил Чубаров. — Да ты у меня сейчас все расскажешь, всю свою биогрфаию в деталях вспомнишь и мне как на блюдечке преподнесешь! Более того, ты меня просить будешь, чтобы я тебе дал возможность еще немного поговорить!

— Чего тебе надо? — нахмурил брови Ляля.

— Ну вот видишь, ты уже готов к разговору, — тон Чубарова чуть смягчился. — Но чтобы у тебя и в дальнейшем не было проблем с речью, мы сейчас тебя полечим. Совсем чуть-чуть… Оля, Игорь… Найдите кусок пластыря и двужильный провод. Начнем, пожалуй, с электромассажа.

Через несколько минут Борис, заклеивая пластырем рот Лескову, пояснил:

— Это для того чтобы ты не мешал соседям спать. Вдруг тебе не понравится.

После чего он схватил лежавшего на кровати Лялю и бросил его на пол. Тот отчаянно замычал.

Чубаров сорвал с кровати матрац и стал деловито прикручивать к металлической сетке провод. Ольге стало как-то не по себе от уверенных действий Бориса. В своей жизни она повидала много крови и боли, но до сего времени пытать людей ей не приходилось.

Она бросила взгляд на Игоря. Для того все происходящее тоже было внове, и он также чувствовал себя не в своей тарелке.

Наконец Чубаров закончил приготовления к процедуре и бесцеремонно швырнул Лескова обратно на кровать. После чего решительно засунул два противоположных конца провода в розетку.

Лескова словно подбросило на сетке, и он, дико замычав, спрыгнул с сетки на пол. Борис подошел к нему и, пнув его ногой, спросил:

— Что, сука, будешь отвечать на вопросы?

Ляля уставился на Чубарова бешеным взглядом.

— Та-ак… Хорошо. Процедуру придется повторить.

Майор снова бросил тощего Лялю на кровать и потянулся проводами к розетке. Однако засунуть их туда еще раз Чубарову помешало активное мычание Ляли. Он яростно мотал головой.

— Ах, значит, все-таки будешь разговаривать?! — воскликнул Чубаров. — Значит, ты более сговорчивый, чем я предполагал…

Борис резким жестом содрал с лица Ляли пластырь.

— Вопрос номер один, — по-офицерски четко отрубил Чубаров. — С кем ты сегодня утром в своей машине преследовал семью Липицких?

Ляля сглотнул слюну и хриплым голосом начал рассказывать:

— Я его почти не знаю. Зовут Лешка Бык. Он неместный. Они сюда втроем припороли, у них работенка была — одного человечка найти и замочить, вот этого самого Липицкого. Их пахан обратился к авторитету Черкесу, чтобы тот помог. Ну, Черкес и сказал, чтобы я их возил туда, куда скажут… Когда этого лоха отыскали, на дело пошел один из них. Но он не вернулся. Слепой, а он у них там старший, сказал, чтобы я с Быком ехал и пошмонал окрестности. Мы приехали к месту утром. Бык пробрался к дому, где жил этот лох и увидел, что тот целехонький и вещички собирает. А эти двое, — он указал на Ольгу с Игорем, — ему помогают. Ну, Бык и решил их встретить на дороге и мочить их.

— Кто принял решение уничтожить всю семью? — спросила суровым тоном Ольга.

— Это не я, не я, — защебетал Ляля. — Я вообще только водилой в этом деле. Это Бык. Я говорил ему — давай подождем, когда он остановится, и ты тогда его спокойно уложишь… Но он сказал, что не хрена с ним церемониться. Уж если этот лох замочил Филина, то ему надо отомстить.