— Я почему-то так и думал. Более того, я этому даже рад. Сдается мне, что эта работа крайне вредна для здоровья.

— Неумение держать язык за зубами может оказаться еще вреднее.

Борис Олегович понимающе усмехнулся.

— Ну, разумеется… Только, знаете ли, молчание — золото.

— Разумеется, — в тон ему согласился посетитель. — Ваш гонорар составит…

Взяв со стола чистый листок бумаги и ручку, он попытался что-то написать, но тщетно — в ручке пересох стержень. Борис Олегович с готовностью выхватил из внутреннего кармана пиджака другую, щелкнул кнопкой и протянул ее посетителю. Тот бросил на него короткий взгляд, как бы удивляясь тому, что в наше время кто-то еще ухитряется вести дела подобным образом и при этом оставаться на плаву, быстро написал на бумаге сумму с четырьмя нулями и показал написанное Лесневскому. Тот немного подумал, демонстративно уставившись в потолок, а потом отобрал у посетителя бумагу и ручку и аккуратно подрисовал к пятизначному числу округлый, пузатенький, как он сам, нолик.

— Так будет надежнее, — сказал он, возвращая листок посетителю.

— А заворот кишок не случится? — утратив при виде такой наглости часть своего светского лоска, поинтересовался тот, изучив внесенные Борисом Олеговичем поправки.

— У меня отменное пищеварение, — заверил его Лесневский. — Ведь вам нужны гарантии конфиденциальности, верно? Вот и мне хочется себя как-то обезопасить. Или хотя бы знать, что я рискую не напрасно. А вдруг эта ваша предварительная работа даст совсем не тот результат, на который вы рассчитывали? Я явлюсь на встречу с клиентом, а меня там возьмут за штаны. И что, по-вашему, за те жалкие гроши, которые вы мне предлагаете, я стану молчать? Правда, рассказать, в случае чего, я смогу немногое, но ведь нашим органам дай только ниточку! Поверьте, в них работают не одни дураки.

— Вы меня разочаровываете, — с ноткой угрозы сообщил посетитель. — Работать еще не начали, а уже пытаетесь шантажировать.

— Это вы меня разочаровываете, — живо возразил сыщик. — Какой шантаж?! Это еще надо разобраться, кто здесь кого шантажирует. Смотрите, что получается. Вы ведете с кем-то так называемую «предварительную работу» — то есть, как я понимаю, прессуете человека, рассчитывая получить от него нечто, чего он вам по своей воле не отдаст. Вступать с ним в переговоры сами вы не хотите — боитесь быть пойманным, не иначе, — и нанимаете для этого меня. Следовательно, дело в высшей степени незаконное и, судя по указанной в вашей инструкции сумме, достаточно серьезное, чтобы у меня были основания опасаться за свою шкуру. Это, в свою очередь, предполагает серьезный гонорар, а вы мне суете подачку, значительно хмурите брови и намекаете, что можете сделать мне больно. Или мы будем разговаривать, как серьезные люди, или наймите мальчишку, который моет ветровые стекла на перекрестке. Ведь вам нужен умелый посредник и надежный курьер, верно? Человек, который, в случае чего, сумеет заговорить зубы не только клиенту, но и ментам, и судебным органам, и вообще кому угодно… Верно? Так вот, я перед вами, и лучшего вам не найти. Прикончите меня — окажетесь в довольно щекотливом положении человека, совершившего тяжкое, а главное, решительно бесполезное преступление. Ну, так как же?

— А вы рвач, — с оттенком уважения заметил посетитель.

— А кто в наш меркантильный век не рвач? — пожал плечами сыщик.

— Будь по-вашему, — вздохнул клиент и, порывшись в папке, выложил на стол фотографию человека лет тридцати пяти или сорока, со скуластым лицом, квадратным подбородком и короткой темной челкой. — Вот тот, с кем вам предстоит встретиться.