В действительности бедные гости ежились и корчились от стыда, в замешательстве и страхе хмуря брови. Их я жалела даже больше, чем себя. Действительно, что тут скажешь? И потом, с тяжелым сердцем, я сообразила, что мне придется иметь дело не только с теми, кто был в церкви. Еще с тысячами других людей, которые прочитали о моей помолвке.
Потому что, разумеется, знаменательное событие попало в газеты. В свадебные колонки «Телеграф» и «Тайме». Первое колесико, запустившее шестеренки свадебной машины, которую уже было не остановить. Жаль, что объявление появилось в субботу: его, как пить дать, увидели все мои знакомые. Значит, еще несколько месяцев мне придется раз за разом объяснять, что я все еще Минти Мэлоун, что я не вышла замуж, просто так, без всякой причины. Ха-ха! «Понимаете, не сложилось... Такое случается», – буду я повторять беззаботно. Все, что ни делается, к лучшему. Бог мой! Персональный «Кошмар невесты на улице Вязов» был прерван далеким звяканьем тележки.
– Прошу тебя! Ты должна поесть, – взмолилась Хелен. – Стюард как раз идет... – Лицо ее стало малиновым.
– По проходу? – подсказала я безразлично.
– Ради бога, Минти! – заскулила она, когда появился стюард. – Ты и за обедом не проглотила ни крошки.
– Есть? Да я была в такой прострации, что едва могла дышать.
– Шампанское, мадам? Шампанское? Глаза б мои его не видали!
– Нет, спасибо, – ответила я постно. – А ты выпей, Хелен.
– Барашек или утка, мадам?
– Ни то, ни другое, спасибо.
– Мадам ничего не хочет? – забеспокоился стюард.
– Ничего. И кстати, я не мадам, а все еще мисс. Стюард удалился обиженным. Хелен вооружилась ножом и вилкой.
– Уверена, Доминик вернется, – произнесла она с фальшивой убежденностью, пытаясь успокоить меня, в который уже раз.
Хелен всегда так. У нее доброе сердце. И вечно она надеется на лучшее. Даже фамилия соответствующая: Сперо – по латыни «я надеюсь». Без дураков, девиз ее семьи – Dum Spiro, Spero (Пока дышу, надеюсь). «И верно, – подумала я, – Хелен никогда не теряет надежды. Но на сей раз она жестоко ошибается».
– Он не вернется, – возразила я. – Он никогда-никогда не меняет своего решения. Все кончено, Хелен. Кончено раз и навсегда.
Она покачала головой и в очередной раз пробормотала: «Это невозможно». После чего, твердо решив рассмешить меня, стала пересказывать разные кошмарные истории из женских журналов: как один тип женился на трансвестите; как шафер не явился на свадьбу; как невеста сбежала с лесбиянкой, которую подцепила на девичнике; как обрушился или улетел свадебный шатер. Хелен – настоящий кладезь подобных баек. Она знает их тысячи.
– Слышала историю о свадебном голубе? – закинула она пробный камень, потягивая бордо.
– Нет.
– В Рейгейте на приеме из-за него погибло пятеро человек.
– Жуть какая-то.
– А в Мэйдстоуне на свадьбе развязалась ужасная драка.
– Правда?
– Невеста всю брачную ночь просидела в тюрьме.
– О боже!
– А в Кенте одна женщина вышла замуж и овдовела в тот же день!
–Нет!
– Жених сказал «да» и тут же упал замертво. Сердечный приступ, наверное, а все из-за стресса.
– Бог мой!
– А у одной моей знакомой бабушка откинулась на свадебном обеде.
– Ничего себе!
– Рухнула лицом в пирог, когда кто-то произносил речь.
– Кошмар, – пробормотала я. |