– Хотелось бы знать о них побольше. Во что они верят? Почему враждуют с Церковью?

– Я позову ее, Герен. Послушаем вместе. Попы обливают их грязью, но я желаю знать правду. Как монарху мне это необходимо. Сходи за ней сам. Я подожду здесь.

Глава 10. Бьянка на повторном «допросе»

Герен нашел Бьянку в королевских садах, занимавших всю западную оконечность Сите. Она сидела на скамейке и смотрела на северо-запад, где вдоль правого берега Сены, начиная от церкви Сен-Жермен Л’Оссеруа, простирались густые леса. Глядела неподвижно, думая о чем-то. Может быть, уже видела на этом месте новый донжон будущего Лувра взамен старого, романского, который возвел здесь когда-то Хильдерик I? Или просто глядела на лодки, снующие от одного берега к другому, и на парижанок, полощущих в реке белье?

– Вот ты где, – вывел ее из задумчивости бывший монах. Огляделся по сторонам, сел рядом. – Почему одна? А где Гарт?

Бьянка вздрогнула.

– Разве он должен быть со мной?

– А разве нет?

– Он теперь шамбеллан короля.

– Хм! Не все же время король сидит на троне и принимает присягу от вассалов.

Ничего не ответив, она перевела взгляд влево, где высилась колокольня аббатства Сен-Жермен-де-Пре.

– Идем. Хватит любоваться лугами. Я пришел за тобой. Молодой король зовет тебя.

– Что ему надо?

– Он хочет знать все о еретиках. Церковь будет наступать на него. Он еще мальчик и должен набраться знаний.

Бьянка вздохнула.

Они направились к дворцу, поднялись на второй этаж. Дверей много, все одинаковые. Королевская – та, над которой три золотые лилии.

Филипп усадил гостей на скамью, сам принялся шагать от окна к окну; в одном виден левый берег Сены, в другом – правый.

– Скажи, Бьянка, отчего ты еретичка? Чего вы, катары, хотите? Почему идете против Церкви?

– Я уже объясняла это Гарту. Пусть он расскажет.

– Лучше тебя он этого не сделает.

– Верно. Но зачем это королю?

– Я должен знать, почему Церковь ненавидит вас, почему повсюду горят костры?

– Мы обличаем пороки духовенства, видим нравственное падение Западной церкви. Она есть блудница, а папа не кто иной, как антихрист. Мы отвергаем ваше богослужение, почитание икон и креста. Мы отрицаем светскую власть, смертную казнь и войны.

– Вас обвиняют в жестокости и насилии, в крайней злобе к Церкви. Вы поджигаете храмы, ловите священников, мучаете их, грабите, а недавно выкинули тело Господне из золотых сосудов и растоптали эту святыню. Конечно, я виню не тебя, но твоих братьев по духу.

– Церковь сама виновата. Она подвергает нас огню, мечу и пыткам; меры эти не согласуются с духом Христова учения.

– Говорят, вы отвергаете христианскую Евхаристию?

– Я отвечу тебе, король, словами Беренгария Турского: «Будь тело Христово таким же громадным, как башня, то оно все же давно было бы съедено». Значит, хлеб и вино даже после освящения не есть тело и кровь Христова. У тела есть глаза и все остальное. У хлеба, что держит в руках священник, этого нет, следовательно, это не тело Христово. Вот что сказано в Евангелии: «Всё, входящее в уста, идет в желудок и извергается в отхожее место». Но то, что Церковь считает телом Христовым, идет туда же. Значит, оно отвергается в отхожее место. Ну не смешно ли об этом даже говорить?

Слушатели переглянулись. Покачали головами.

– От твоих слов за добрую милю несет дымом костра, – произнес Герен. – Что как тебя услышат святые отцы, а мы с королем не сможем прийти на помощь?

– Я не боюсь смерти, – тряхнула головой Бьянка, – ибо мир – творение дьявола.