Изменить размер шрифта - +
 — Я буду знать, что ты сыта и под присмотром. Если что будет не так, звони, — и она чала Маше визитную карточку:

Московско-Курская транспортная прокуратура

Старший следователь

Воронцова Анастасия Ивановна

Прокуратура! Вот чей незнакомый синий мундир носила Настенька.

Маша молчала. Темирханов ей не нравился. Розку она уже презирала, но деваться было некуда. Ее деньги пропали вместе со школьным рюкзачком, сарафан измялся и запачкался. Квасом его забрызгало, на полу он побывал… В таком сарафане стыдно в огород выйти, а не то что возвращаться домой. Первая же встречная бабка в Укрополе на всю жизнь прозовет ее «москвичкой зачуханной».

— Хорошо, я не буду осложнять вам жизнь, — вздохнула она. — Только дайте хотя бы позвонить дедушке, а то мой телефон украли.

— Звони, — Настенька протянула ей мобилку, старомодную и обшарпанную, как «Москвич» пенсионера.

Маша долго держала в руках это чудо двадцатого века. Было страшно позвонить и услышать чужой голос, который скажет… НЕТ! Деда не сломала тюрьма, так неужели погубит снотворное?! Он, конечно, уже пришел в себя. Лежит, волнуется — Машин-то телефон не отвечает… Она стала набирать номер, представляя, как обрадуется Дед…

И заиграл вальс. Еле слышно, как за стенкой, но Маша ни с чем бы его не перепутала:

Называется «Мокшанский полк на сопках Маньчжурии», они с Дедом вместе нашли эту музыку и записали ему в телефон.

— Встаньте, — попросила Маша. Согнала следовательницу, подняла полку… Вальс доносился из сумки с видеокамерой Деда. Той самой, которую, если верить Вадику, воры сбросили с поезда.

 

Глава V

НЯНЬКА ВЕСОМ В СТО КИЛО

 

Вадик оказался первосортной нянькой, стариком Хоттабычем, а не нянькой! Он угадывал Машины желания еще до того, как они появились.

Когда следователь Настенька выставила ее в коридор, чтобы продолжить допрос миллионера, Вадик без лишних разговоров кивнул Маше:

— Пойдем!

Они пошли и оказались в вагоне СВ с двухместными купе. Занавески на окнах там были не белые, а цвета морской волны, с надписью «Черномор», на полу лежала ворсистая дорожка, и пахло дорогими духами.

Распоряжались всем хозяйством две похожие на кукол крашеные блондинки в блузках с матросскими воротниками. Вадик без стука сунулся к ним в купе, и куклы обрадовались ему как родному. Они сразу повисли у здоровяка на шее, стали его чмокать и спрашивать, как он здесь оказался и где Ахмед Рашидович.

— В купейном едет. К вам билетов не достали, — отвечал Вадик, стирая со щек помаду.

— Как же так, сам Ахмед Рашидович — и вдруг в простом купейном вагоне?! — с жалостью охали куклы. При этом они делали вид, что не замечают Машу, а потом заметили и спросили: — Девочка, а тебе что?

Вадик сказал, что Маша с ним, и тогда куклы ее полюбили. В одну руку ей сунули ломоть дыни, в другую — шоколадку. На столике как по волшебству возникли миндальные пирожные и газировка.

Пока Маша ела, куклы быстрыми щекочущими взглядами оценили ее сарафан и вид в целом. Откуда-то появилось огромное пушистое полотенце, мыло и шампунь. Старшая кукла повесила полотенце на ничего не понимающую Машу и повела ее за собой. Одно купе в вагоне оказалось душем. Маше и в голову не приходило, что в поездах бывает душ, а он был!

Кукла объяснила, как устроен душ: лейка в потолке, два крана — все как обычно, только чтобы пустить воду, надо тянуть за проволочку. Пока тянешь, вода льется, отпускаешь — перестает литься.

— Это для экономии воды, — сказала кукла и ушла.

Маша осталась одна и сразу подумала про Деда.

Быстрый переход