— Я там.

— Маш, ты? — Петька взбежал к ней по лестнице. Изо рта у него еще валил табачный дым.

—  Ну и что ты учудил? — спросила Маша. — Раз­ве ты не понимал, что меня подставляешь?

—  Не-а, — понурился Петька. — Кто ж знал, что Деревяныч тебе пару вкатит!

— Деревяныч?

— Не я же! — с вызовом ответил Петька.

Он действительно ничего не понял! Маша взорва­лась:

—  Клоун! Тебе что, жалко было сказать: «Да, Дмитрий Ваныч, это я списывал»? Нет, ты молчал, как партизан на допросе! Тебе надо было выпендриться, показать, какой ты герой!

— Алентьева, хорош Соловью ботанику читать! — крикнул снизу Боинг.

— Это еше не ботаника, — остывая, буркнула Ма­ша. — Я еще по морде ему не дала, а очень хочется.

— Чего она? — удивился Боинг. Петька объяснил:

—  Прикинь, это у нее первая двойка в жизни!!

—  В натуре первая?

— В натуре, — подтвердила Маша.

— Ну, тогда рули сюда, у меня еще сигареты есть! — позвал Боинг. — Добро пожаловать в наш клуб. Велком, Алентьева. Салям алейкум.

Маше было все равно. Если ты за какие-то полча­са впервые в жизни схватила двойку и прогуляла урок, то почему бы не попробовать сигарету?

И она попробовала. Три затяжки.

Голова закружилась, стены побежали, и Маша се­ла на ступеньку. Боинг отобрал у нее сигарету и су­нул себе в рот, проворчав:

— Обслюнила всю. Больше не дам, а то еще рвать начнешь.

— Что рвать? — не сообразила Маша.

— Не что, а чем. Чем завтракала, тем и вырвешь.

Маше не понравилось, что Боинг разговаривает свысока, и она сказала:

— Это все, что ты можешь: по лестницам окурки смолить?

— А что еше надо белому человеку? — удивился Боинг. — Урок прогуливаем, курево есть. Может, возьмем пивка и свинтим к морю?

—  Мелко плаваешь! — отрезала Маша. Хотелось доказать, что Петькины игры с Деревянычем и Бонины сигареты — просто детский сад. А вот она, Ма­ша, такое сделает... — Я в подвал пойду! А вам слабо?!

— Че я там не видал? — начал Боинг, и тут до него дошло: — Белого Реалиста?

— А кого ж еще?

Боинг хмыкнул:

— Ветер тебе в корму, прогуляйся туда и обратно. Там, знаешь, какой замочище поставили! Как в банке.

— Знаю, — кивнула Маша. — И знаю, где ключ.

—  Это все знают: у директора. Он даже завхозу его не дает.

— Замки не продаются с одним ключом. Боинг с Петькой переглянулись.

—  Не томи, Маш. У кого второй? — спросил Петька.

— Считайте, что у меня! — торжествующе выпа­лила Маша.

Ей поверили сразу.

—  Пошли! — загорелся Петька. — У Боинга зажи­галка — есть чем посветить.

Маша развела руками:

— Он же у меня не с собой, ключ. Достану, тогда пойдем.

— Завтра.

Завтра как раз была история. Маша прикинула, как у всех на глазах вынуть ключ из-под гипсового Сократа. Легким движением руки, можно даже при директоре, если Боинг и Петька закроют ее спинами.

—  Идет, — согласилась она. — Фонарики не за­будьте.

Петька сказал:

— Знаем! Белый Реалист водится только в темно­те, где лампочки перегорели.

— Не, он сам их гасит. Когда я первый раз учился в седьмом классе... — начал Боинг. И рассказал одну из историй, которые ходили по школе, не давая угас­нуть слухам о Белом Реалисте.

Однажды Боинга выгнали с урока.