— Да вот, понимаешь, Купцов совсем оборзел. Нужен ему противовес… Бывший «кладбищенский директор» вовремя почил в Бозе. Наш человек на его место нужен. А то покойный Демин у Купцова под каблуком был. Да и, кроме того, за его «кладбищенскую деятельность» легче всего ухватиться. Все остальное, чем этот деятель грешит, более-менее в порядке вещей, все так зарабатывают. Но то, что он кладбища подмял…

Помощник понимающе кивнул головой:

— Жалуется, поди, люд столичный?

— Не без того, — удрученно сказал мэр, привыкший, что в его епархии все делается по принципу «Спите, жители Багдада, все спокойно…». — И ведь какой «люд» жалуется! Самый что ни на есть уважаемый. Кое-кому он сильно на мозоль наступил. Да с этими кладбищами всегда проблем хватало.

Бондарев усмехнулся.

— Ну, положим, не так уж и всегда. Сразу после войны даже простого гражданина могли похоронить если не на Новодевичьем, то на Ваганьковском, не говоря уж про какое-нибудь Кунцевское или Троекуровское.

Мэр поморщился.

— А сколько тогда народу в Москве жило? Да и подмосковные вотчины наших бояр тогда в черту города не входили. А в каждой — только частный сектор был, ну, и соответственно свое кладбище при церкви. Ну, да ладно. Кто этот твой «хороший человек»?

— Могу порекомендовать Матвея Хвостова. Вы, кажется, его знаете. Мужик со всех сторон правильный. Когда-то служил в десанте, в разведке, ушел в бизнес, по причине своей «правильности» особо не разбогател. Теперь работает в администрации Северо-Западного округа. К кладбищенскому бизнесу никакого отношения не имеет.

— По мне хоть бы и имел, — заметил мэр. — Главное, чтобы под Купцова не лег.

— Я понял. Купцов на нем не проедет. Где сядет, там и слезет. Тем более Хвостов не дурак, понимает, что открытый передел кладбищ нам не нужен. Короче, наш человек.

— Хорошо. Представь мне его на следующей неделе. Скажи, что предлагаем ему возглавить «Ритуал».

* * *

Матвей Хвостов, пятидесятилетний отставной майор Главного разведывательного управления, действительно не имел никакого отношения к системе криминального кладбищенского бизнеса. Последний раз он имел дело с так называемыми ритуальными услугами год назад, когда на Николо-Архангельском кладбище хоронил жену, умершую от рака. Для него долгое время было загадкой, как о смерти Татьяны Васильевны узнали сразу четверо представителей похоронных контор, устроивших в его квартире конкурс с целью уговорить его похоронить жену именно с помощью их ритуальных фирм. Но когда он рассказал об этом своему бывшему сослуживцу, работнику мэрии Бондареву, тот хмуро взглянул на него и поведал о разветвленной системе «похоронного шпионажа», существующей не только в Москве, но и практически во всех крупных городах России.

За доступ к «приличному» мертвому телу можно ведь просто заплатить, не пачкая рук собиранием окочурившихся бомжей по подвалам или неопознанных «подснежников» по свалкам (так в милиции называют жертв преступлений, обнаруженных весной при таянии снегов). За них если и платят похоронным конторам, то самый минимум. И вот убитые горем родственники вызывают к постели умершего «скорую помощь», которая должна зафиксировать факт смерти, и милицию, дающую направление в морг. Сотрудники этих двух служб и дают «наводку» ритуальным службам. Естественно, не за спасибо. За «теплый» труп участковым милиционерам и санитарам «скорой» платят от 500 до 3000 рублей. А потом, само собой, включают эти расходы в калькуляцию похорон. Расчет верный: люди, которых постигло горе, вряд ли станут торговаться, считать копейки.