Неожиданно к Редару подсел Салестер.

— Спит? — спросил он, показывая куда-то между спящими Наей и Велиманом.

Редар не понял, кого именно имеет в виду мастер секретов, но кивнул.

— Видишь, какое дело… — задумчиво начал Салестер. — Есть у меня одна мысль, но ни с Кенгаром, ни с Рималом я советоваться не хочу. Не стоит.

Удивлению Редара не было предела. Нет, не тому, что у вечно сомневающегося Салестера «появилась мысль» — они у него рождались по шесть штук за раз и большей частью плохие, — а вот тем, что мастер дозоров решил посоветоваться именно с ним. Салестер, словно отвечая на его мысли, продолжал:

— Не удивляйся, Редар. Так приказала Айрис. Если, говорит, ты не будешь уверен, — поговори с Редаром, у него светлая голова. А я привык доверять ее оценкам, на моей памяти она еще ни разу не ошиблась. Понимаешь, и Правительница, и я все еще не оставили надежд договориться с муравьиными вожаками против раскоряк. А сейчас, когда мы появимся прямо в их доме и начнем крушить там все подряд, есть возможность сделать их посговорчивее.

Редар медленно кивнул. Ну, да, как же — любимая идея Салестера.

— Я не очень верю, что этот раскорячий Повелитель будет соблюдать договор. По мне, так он запустит нас в муравейник, с удовольствием понаблюдает, как мы перебьем всех шестилапых, а вот когда у нас кончатся заряды, да и рыжие, боюсь, сопротивляться будут так, что не многим доведется вылезти на поверхность, — вот тогда он спокойно передавит всех нас там, внутри, одним ментальным уларом. Не зря же он сам вызвался сопровождать отряд.

— Легенды рассказывают, что пауки всегда соблюдали данное ими слово, — возразил Редар. — Ивар Сильный заключил со смертоносцами перемирие сроком на шесть лун, и они ни разу не нарушили его.

— Так говорят легенды, — со вздохом отозвался Салестер. — Сейчас уже не проверишь, правда в них или вымысел. Может, кто-то специально распускает их по миру в таком виде, чтобы мы думали так, а не иначе. В жизни случается всякое. Но чаще всего — худшее, так уж повелось. Предает друг, бросает любимая женщина, погибают хорошие люди, а подлецы остаются жить…

Редар нетерпеливо прервал излияния Салестера — надоела ему вся эта словесная шелуха:

— Так чего же ты хочешь от меня, мастер?

— Ты больше всех разговаривал с раскоряками, ты несколько дней провел в их городе… Я не знаю, Редар. Честно говоря, союз с муравьями, после того, что они творили на Кромке, после переполненных искалеченными охотниками пещер Кивинары — этот союз мне кажется еще более отвратительным, чем дружба с раскоряками. Я просто хотел спросить твоего совета… Мы вынуждены помогать раскорякам, потому что, если шестилапые раздавят паучков, нам тоже придется не сладко. А наоборот? Ты думаешь, расправившись с муравьями, раскоряки оставят нас в покое? Зная, что наши охотники хорошо сражаются, а твоя огненная смесь стоит, пожалуй, их ментального оружия. Как ты думаешь?

Ная слушала сквозь полудрему доносящиеся будто издалека слова и поначалу даже не понимала их, так — шумит что-то вдалеке, даже спать почти не мешает. Но потом она неожиданно поняла их страшный смысл: этот лысый мастер и Редар, ее Редар, обсуждали, стоит ли им обмануть самого Повелителя. Ная хотела было вскочить на ноги, закричать, но сдержала первый порыв. Лучше послушать их до конца, узнать все, а потом, когда прибудет сам Младший Повелитель, рассказать ему об измене.

Постепенно от сердца отлегло — Редар вроде был против такого предательства.