Было похоже, что враги подтягивают силы, чтобы самим напасть на него, разрушить Главное Жилище.

Он отдал приказ. Свежая муравьиная армия выступила на север. На этот раз перевес в численности был весьма подавляющим. Что же касалось метателей огненной смерти, то у него был приготовлен для них сюрприз.

Не зря же слуги Инкубатора работали последние поллуны изо всех сил…

До начала войны с муравьями Валег был малочисленным поселением. Окруженный непроходимыми зарослями кустарника, то и дело сотрясаемый неистовыми буранами, что выметывались из Великой пустыни — до нее рукой подать, полтора дневных перехода! — Валег не мог похвастать ни полноводными протоками, полными рыбы, как Ют или соседний Левес, ни залежами горючего камня, как лежащий к западу Штром. В поселении жило не более тридцати семей под управлением неопытного Управителя Сшагу. Совсем еще молодого — всего три года минуло, как он покинул кокон в Старом Гнезде.

Мудрые советники Верховного Смертоносца-Повелителя, решили отослать Сшагу за море, в земли Третьего Круга. Пусть, дескать, наберется опыта в управлении двуногими, благо учителем будет сам Фефн.

Младший Повелитель, однако, заподозрил в молодом Сшагу скрытого соглядатая и услал долой, в приграничное поселение, подальше от Акмола. Пусть там на своих ошибках учится. Год спустя умер старый Уфах, тогдашний Управитель Валега, и Сшагу занял его место.

Руководить двуногими целого поселения оказалось не так уж и сложно. Лесорубы, сборщики земляных орехов и немногочисленные охотники дело свое знали превосходно, дерево, масло и дичь поступали без перебоев, треть добытого выносливые скороходы доставляли в Левес в обмен на свежую рыбу.

Но всему на свете приходит конец. Хорошему — в особенности. Спокойная, размеренная, даже где-то скучная жизнь Валега рухнула в один день, когда запыхавшийся гонец принес от Младшего Повелителя страшную весть о гибели Юта.

Сначала Сшагу отнесся к тревожным новостям недоверчиво. Он даже попытался поподробнее допросить гонца, но тот не был обучен понимать Повелителей. Его дело — отпечатать, словно след ноги на мокром песке, затвердить в своем разуме приказы Фефна и как можно быстрее доставить их. Любой смертоносец, войдя в разум скорохода, без труда прочтет сообщение, но обращенные непосредственно к нему мысли-вопросы гонец не понимал. Это умение — привилегия избранной касты, личных служительниц Младшего Повелителя и помощников Управителей. Дело кончилось тем, что Сшагу немного вышел из себя, раздосадованный тупостью скорохода, и того пришлось почти три дня отпаивать лечебными отварами.

Но потом стали исчезать люди: лесорубы, сборщики орехов уходили на промысел, многие десятки лет считавшийся безопасным, и… не возвращались. Спустя некоторое время поисковые партии обнаруживали лишь дочиста обглоданные кости. Кое-кто из охотников рассказывал, что находил в кустарнике странные следы. И их было много… очень много.

Сшагу запретил двуногим выходить из поселения, приказал закрыть ворота и нести круглосуточную стражу. Эти меры дали определенный результат: однажды ранним утром стоящий в дозоре молодой охотник Векта, острому зрению которого завидовали все горожане, приметил в самшитовых зарослях на юге несколько буро-рыжих шестилапых. Срочно был поднят в воздух единственный в поселении шар, и паук из четверки личной охраны Сшагу доставил Младшему Повелителю тревожную весть.

Фефн отправил на юг небольшой отряд людей под командованием Велимана, тогда еще простого мастера войны. Несмотря на его успехи — ополченцам удалось выследить и разгромить несколько муравьиных отрядов, а исчезновения людей прекратились, — Сшагу был недоволен новоявленным полководцем. Независимый разум бывшего пустынника раздражал смертоносца, ему все время хотелось поставить на место наглого двуногого, который смел время от времени указывать ему на ошибки.