Девочка нахмурилась.

– Мужчинам это не нравится, но у колодников есть много хорошего оружия и даже боевые машины, стреляющие огнем. Вот почему уже много– много натр никто не пытается с ними воевать. Собрав дань, мы приходим к городу, платим хозяевам и нас пропускают на ту сторону мира, где целую натру будет тепло и спокойно.

Акива весело подмигнула.

– Кстати, а я родилась на той стороне. Мне четырнадцать натр.

– Я тоже там родился, – добавил один из мальчиков.

От услышанного у меня голова шла кругом. Но один вопрос я задать все же сумел:

– Акива... Это удивительно! А почему нельзя перебраться на ту сторону мира через край?

Девочка тяжело вздохнула.

– Можно, – сказала она с грустью. – Это совсем легко. Но тот, кто перелезет через край, станет другим. У него сердце будет с правой стороны, а правая рука превратится в левую.

Я моргнул.

– Ну и что? Через натру он перелезет обратно, и все вернется!

– Ага, как же! – разозлилась Акива. – Думаешь, мы все глупые? И никто не пробовал? Когда сердце с правой стороны, ты не можешь ничего есть. Ни мяса, ни чебуреков, ни фруктов – ничего. Любая еда для тебя превратится в яд, пока не перелезешь обратно. А тут натра!

Я умолк, лихорадочно размышляя над задачей.

– А если сначала перевезти много пищи? Она ведь тоже изменится.

– Ну и сколько ты сможешь забрать? – фыркнула девочка. – Один ламарг съедает ведро травы в сег! А трава нужна свежая.

– Можно зарезать всех зверей, засолить мясо и целую натру его есть! – возразил я.

– Ага, ага, а потом умереть с голоду, когда настанет пора возвращаться, – Акива покачала головой. – Не считай нас дураками, муравей. Дешевле заплатить дань колодникам. Они тоже не дураки, и назначают как раз такую цену, чтобы племенам было выгоднее платить, а не воевать или искать другие пути.

Она встала.

– А теперь иди за мной. Я покажу самое удивительное, что есть в мире.

Мы подошли к перилам. Акива дала знак одному из мальчиков, тот протянул ей мешочек. Там оказались обычные камешки.

– Смотри, – Акива ухмыльнулась. – Внимательно.

Взяв один камешек, она подбросила его на ладони и с силой метнула в пропасть. Камень, как и полагается, полетел вниз, но вскоре замедлился, остановился и... взмыл обратно. Я чуть язык не проглотил.

Промчавшись мимо нас, камешек поднялся на высоту двойного человеческого роста, вновь замедлился, как если бы Акива бросила его вверх, и рухнул вниз. На сей раз он опустился не так глубоко, остановился, вернулся обратно, поднялся чуть выше нас, опять рухнул... И, наконец, повис в воздухе, медленно плывя под напором ветра. Я сглотнул и посмотрел на Акиву.

– Тебе никогда не хотелось летать? – спросила она.

Мы с мальчишками одновременно поняли, что затеяла дочь шейха, и разом закричали, но Акива повелительным жестом вскинула руку.

– Тихо! – рявкнула она. – Я мечтала об этом с тех пор, как отец впервые привел меня сюда. Держи крепче, муравей, – скинув ружье, она отмотала прочный тросик и протянула мне гарпун. – Я быстро вернусь...

– Не делай этого! – я схватил ее за руки. – Пожалуйста!

– Нет, сделаю, – возразила девочка.