Дергаться никто не стал, все так и лежали, не шевелясь и боясь дышать, пока налетчики заканчивали опустошать хранилище. Ну а потом «режиссер» велел сматывать удочки с уловом.

— С бабой что будем делать? — уточнил «оператор», державший в заложниках уборщицу.

— Берем с собой, — отрезал главарь.

Та заверещала благим матом, понимая, чем это для нее закончится, и попыталась высвободиться, но налетчик держал ее крепко, как в клещах.

— Не дергайся, дорогуша!

Перед уходом Иннокентий захлопал в ладоши, привлекая к себе внимание.

— Товарищи, всем спасибо за участие в съемках, смотрите наше кино во всех городах страны!

Бандиты, кто держал мешки с деньгами, вышли из помещения и принялись погружать деньги в машину. Я смотрел им вслед и изо всех сил соображал, чем могу ей помочь заложнице. Девчонку — кажется, её назвали Варей — следовало спасать. Сейчас разберемся. «Оператор» вслед за своими дружками повел ее к выходу. Дождавшись, когда в помещение он останется один, я резко толкнул ведро с мыльной водой, оставшееся после незаконченной уборки. Расчет оказалось верным — ведро легко заскользило по плитке, чудом не перевернувшись, и сна скорости въехало в треногу с камерой, которую никто не стал забирать. Удар я рассчитал верно, как раз в этот момент мимо треноги проходил налетчик, жёстко удерживающий уборщицу за волосы. Тренога от удара ведра перевернулась, и старенький «Синематограф» со всего маху приземлился на голову грабителю.

Бам-с!

Силы удары не хватило, чтобы нокаутировать налетчика, но всё-таки эффект был — тот замахал руками, растерявшись. Уборщица воспользовалась этим и вцепилась зубами в руку бандита, вырвалась, побежала к стойке, чтобы попытаться спрятаться. Сориентировался и охранник, а я-то думал, он уже выключился из игры. Но нет, мужик вскочил, вцепился в грабителя одной рукой, пытаясь его скрутить и обезоружить. Правда, раненую руку он берёг, а вот у «оператора» рабочих рук было две. Он быстро очухался после удара «Синематографа», оценил обстановку, озверел и несколько раз ударил охранника головой, чтобы обездвижить и пристрелить.

Я тоже не оставался на месте и решил помочь охраннику. Недолго думая, запустил наполовину опустевшей бутылкой из-под самогона в налетчика, метя в затылок. Что называется, миллиметр влево, и бутылка бы влетела в несчастного охранника. Но прицел меня не подвел.

Бум!

Бутылка попала в затылок «оператора», тот вздрогнул, но даже и теперь остался на ногах. Однако преимущество грабитель растерял, его здорово шатнуло, ноги будто бы превратились в переваренные сосиски и он принялся ими выделывать странные движения на мраморном, пытаясь сохранить равновесие — состояние «грогги» умеет заставить вас откалывать чечеточные номера на потезу окружающим. Охранник сумел выбить у него револьвер, наконец-то обезоружив, но следом и сам улетел на пол, уже в отключке — попал под удар грабителя, который, отбиваясь, слепо раздавал удары куда придётся. Пистолет, крутясь, заскользил по полу, и быстро оказался в моих руках. Секунда — и на налетчика смотрело дуло нагана.

— Стоять, руки подними, стреляю без предупреждения!

Налетчик замер. Я видел, что остальные его подельники, включая Иннокентия, всё видели и поняли, что происходит, но вмешиваться никто не стал. «Режиссер» явно принял решение бросать своего «оператора». Решение, кстати, верное, а то ведь и они ног не унесут. Но обезоруженный грабитель смотрел на меня и он не видел, что дружки его уже, что называется, кинули.

— Ты чего, пацан, ох*ел? — криво улыбаясь, изумился налетчик.