|
Взглянув наверх, он обнаружил, что небо тоже превратилось в головокружительный вихрь огня и пустоты, и понял, что место, где он находится… это и есть земля, крохотная аномалия в безмерном пространстве вселенной, имеющая для окружающей реальности не больше значения, чем мушка у него в глазу. Демпси ждал, когда в картине иллюзорного мира появятся трещины, когда из глубины выступит другой мозаичный узор и перенесет его в другое измерение. Но ничего не происходило, и при мысли, что отсюда нет выхода, что он является частью внушающей дикий ужас реальности, конечной деталью конечного мира, созданного из земли и высшей воли, подвешенного в бесконечности по прихоти Олудамара или другого бога, жалобный стон вырвался у него из груди. Демпси не мог найти утешения, способного смирить ужас, наводимый на него этим фантастическим и все же до боли достоверным видением, и он лишился чувств, выключился, вспыхнув как точка на угасающем экране телевизора, обретая спасение если не за пределами кошмара, то по крайней мере в мраке собственного беспамятства.
Он лежал на спине. И по-прежнему слышал музыку, но в отдалении. «Оклемался», – сказал мужской голос. Яркий белый свет. Демпси прищурил глаза. Мушка вернулась к прежним размерам: темное пятнышко в глазу. И это было хорошо. Он чувствовал себя так, словно не спал неделю. Взвинченный, возбужденный. В голове – слишком много вопросов, чтобы сосредоточиться на каком-то одном. Он сконцентрировал все свое внимание на настоящем моменте. – Билли? – Над ним склонилась встревоженная Марина. – Ты в порядке? Демпси попытался сесть, но она не позволила. – Все нормально, – проговорил он, спуская ноги на пол. Белая комната с белыми застекленными шкафами, похожая на кабинет медсестры в школе. У шкафов стоял тучный мужчина с густой щетиной. – Что за дрянь вы приняли? – спросил он Демпси. – Я ничего не принимал. У вас есть бинт? – Вы были без сознания почти час. – У меня проблемы со зрением. Мой глаз… болит от света. – Он уставился на мужчину. – Я целый час был без сознания и вы не вызвали «скорую»? – Пульс у вас был в норме. – Вы вообще когда-нибудь вызывали «скорую»? Я имею в виду, работая здесь? – Зачем? – Не хотели осложнений, да? Мужчина пожал плечами. – Где твоя повязка? – спросила Марина. – Кто-то ее утащил. – Демпси обратился к мужчине: – У вас есть марля и бинт? Сделайте мне повязку на глаз. Мужчина открыл дверцу шкафа. – Без проблем. Но мне придется попортить рисунок на вашем лице. Пока мужчина накладывал повязку, Демпси – уже немного пришедший в себя и старающийся отвлечься от мыслей о случившемся – сказал Марине: – Ты классно танцевала. – Спасибо. – Где ты научилась так танцевать? – Я занимаюсь у Элвина Айли. – Серьезно? Она улыбнулась: – Подожди с разговорами. В коридоре музыка звучала громче, но не заглушала голоса, и Марина сообщила, что Тико ушел. – Они все вышли из кабинета после того, как ты отключился. Тико спустился вниз на лифте. У Демпси даже не хватило сил расстроиться. – К черту. Я хочу домой. – Ты выглядишь неважно. – Она потеребила пальцами мочку уха. – Почему бы тебе не поехать ко мне? Я приготовлю ужин, а ты сможешь поваляться на диване. – Мне нужно домой. – У меня мягкий диван. Пуховые подушки. Любишь горячие бутерброды с сыром? – Она взглянула на него из-под ресниц. |
