— Неужели дошло? — проворчал Пончик.

— Кто хозяин замка? — продолжил Олег допрос, прислушиваясь, но из-за толстой двери доносился лишь невнятный гул, то усиливавшийся, то ослабевавший.

— Рене Жереми Непве де Монтиньи, граф д’Арси.

— Оп-па! — поразился Быков, но Сухов вовремя сделал жест: помалкивай.

— Граф молод или стар?

— В годах уже его сиятельство.

— А графиня?

Тут монах закручинился, завздыхал.

— Уже лет двадцать как пропала госпожа Мирей, — проговорил монах, заводя очи горе, — да не одна, а с сыном Олегаром. Графиня отъехала в Московию с посольством короля Генриха, и никто их больше не видел…

— Так не бывает! — выпалил Ярослав на русском.

— Или это совпадение, — сказал Шурик, мотая головой, — или они всё так специально подстроили. Угу.

— Кто — они? — поинтересовался Акимов. — И откуда тут вообще что-то может быть известно о нас, об Олеге?

— Ты считаешь это простым совпадением? — фыркнул Пончик.

— Очень не простым, конечно же, но совпадением! Которым, кстати, не грех и воспользоваться…

Тут Виктор сбавил тон, полагая, что слишком смело повёл себя — и как «слуга», и как главный виновник в том, что с ними стряслось. Но Олег промолчал.

В эти долгие-долгие секунды его мозг кипел от массы вопросов, на которые не было и не могло быть ответов. Но, в самом деле, уж больно всё сошлось! По теории вероятности…

Хм. Не надо сюда приплетать математику. Произошло совпадение времён! Но всё равно…

В десятом веке Олег Романович Сухов был известен как Олегар. Людовик IV посвятил его в рыцари, и стал он шевалье де Монтиньи. Но здесь-то как появился граф из «его рода»?! Тёзка, блин…

Сухов оглядел друзей и сказал:

— Это самое… Будете тогда мне подыгрывать. Ты, Понч, и ты, Витёк, — типа слуги. Ты, Яр, — московит Ярицлейв. Ну, все всё поняли?

Троица кивнула, и Олег повернулся к Пейсу.

— Ты соврал о супруге графа и их ребёнке, — произнёс он ледяным тоном, перейдя на старофранцузский. — Признайся!

— Господом Богом клянусь! — взвизгнул монах, тараща глаза и прижимаясь к стене.

— Тогда откуда ты узнал моё имя?! Кто тебе раскрыл его?

— Я… Я не знаю ничего! Господом… Господом Богом!..

Сухов упёрся руками в колени и медленно поднялся, бросив монаху: «Свободен».

Бенедиктинец ящеркой скользнул к двери, оглядываясь со страхом, и юркнул в образовавшуюся щёлку. Следом шагнул Олег. Не уверенный, что его не встретят пальбой, он был напряжён, готовясь упасть на пол и откатиться под защиту стен.

Переступив порог, он остановился, опустив шпагу и оглядывая собравшихся. Чудится ему или и в самом деле их прибыло? На вурдалаков с упырями поглазеть явились?

Тут же вперёд вышел хромой и поднял руку с перчаткой.

— Приложи-ись! — завёл он, но ему опять сорвали расстрел нечистой силы.

— Пре-кра-тить! — прокаркал сухой дребезжащий голос, и все находившиеся в зале словно увяли — поникли, опустили оружие, поспешно расходясь, кланяясь и пропуская сухонького старичка.

Небольшого росточка, он был одет в камзол из коричневой тафты с золотыми кружевами в два пальца шириной. Канареечно-жёлтые панталоны опускались ниже колен, открывая красные шёлковые чулки. На ногах у старичка красовались туфли с пряжками, украшенными бантами, а седые волосы покрывала чёрная шляпа с фазаньим пером.