Что же они теперь предпримут? Спрятавшись, подождут пока мы выкопаем и погрузим золото? Так сделал бы Бишоп, однако хватит ли терпения у остальных?

Вдруг я понял, что мне надо делать.

— Знаю.

— В шести или семи милях от нее есть выходы лавы, в них скальный холм футов четыреста высотой. Когда погрузим золото, вы с Пенелопой поедете прямо на запад в лавовые поля и отыщите себе укромный уголок к югу от холма. Поить лошадей сможете в среднем рукаве Барро, с водой проблем не будет, там повсюду пруды с дождевой водой. Если хочешь, поезжайте к Каррисо, но это милях в тридцати, а то и сорока от пика. На вашем месте я не стал бы этого делать без особой нужды.

— А вы? — спросила Пенелопа.

— Если тронетесь в путь сейчас, пока темно, никто не заметит. Я останусь здесь, переверну парочку валунов, осыплю берег в нескольких местах, пусть думают, что мы потеряли место и долго его искали. Дам вам час форы, прежде чем они кинутся в погоню. Сомневаюсь, что меня послушают, когда я буду уговаривать их подождать, но у меня есть свои средства убеждения.

— А потом?

— Потом я вас догоню.

Пенелопа помолчала, вздохнув, заметила:

— Их будет шестеро… семеро, включая Сильвию, а вы один.

— Надеюсь улизнуть прежде, чем меня окружат.

— Зачем вы это делаете?

— Там много золота.

— Не проще ли пристрелить меня и мистера Мимса? Нас только двое.

— Зря время тратим на пустые разговоры. Легкие пути меня никогда не устраивали. А теперь в дорогу. Если повезет, выкопаем золото, и вы отправитесь до того, как начнется очередная заварушка.

С этими словами я развернул коня и направился к ручью. Я был убежден, что наши противники рядом и ждут, пока мы достанем золото… Не представлял только, как поведут себя Сильвия и Ральф.

Мы руками расшвыряли песок и взвалили на лошадей тяжелые мешки. Я хлопнул Гарри по плечу, что было для него сигналом уезжать, затем достаточно громко, чтобы меня услышали посторонние уши, сказал:

— Я же говорил, что мы закопали его дальше по течению!

— Иди поищи, — откликнулся старик, подыгрывая, — а я посмотрю вверх по ручью.

Пенелопа стояла рядом, и я шепнул ей на ухо:

— Отправляйтесь! Дорога каждая минута!

Она повернулась и быстро поцеловала меня в губы. Тут я остолбенел, словно в меня воткнули нож… чего, впрочем, и ожидал.

Пенелопа исчезла.

Я подошел к большому камню, торчавшему в песке на краю низкого берега, расшатал его и столкнул вниз, пустив за ним водопад песка.

— Тс-с-с! — зашипел я. — Хочешь разбудить всю округу?

Затем пошарил в темноте, натолкнулся на подмытый выступ и осыпал его, добавив грязи подобранной палкой.

— Вон там, — прошептал я достаточно громко, — с той стороны, примерно в десяти футах.

Медленно тянулись минуты. Неожиданно я понял, что валяю дурака. Мои маневры, если будут продолжаться долго, никого не обманут. Я взглянул на мустанга.

Он стоял наготове, мне стоило сделать несколько прыжков, чтобы оказаться в седле и умчаться прочь. Во всяком случае, сколько стоят деньги? Стоят ли они человеческой жизни? Особенно собственной?

Вдруг мое внимание привлек мимолетный шорох на противоположном берегу. Друзей в той стороне у меня не было. Я выхватил револьвер и выстрелил на слух, затем упал на песок, стремительно прополз пять-шесть футов, вскочил и побежал. Пули из двух винтовок легли в то место, где я только что стоял.

Внезапно послышалось потрескивание, и кустарник на том берегу запылал. Кто-то бросил спичку в сухой можжевельник.