— И что же заставляет вас думать, что «черная смерть» была вирусным заболеванием, а не бактериальным, учитывая то, что вы только что рассказали?

Мотрэм несколько секунд помолчал, словно подбирая слова, затем ответил:

— Палочковидная бактерия Yersinia pestis получила свое название в честь русского микробиолога Иерсена, работавшего с Луи Пастером. Вначале она была названа Pasteurella pestis, но в итоге справедливость восторжествовала.

Харвей страдальчески улыбнулся, давая понять, что информация чересчур подробная, и Мотрэм сократил лекцию.

— Я заинтересовался этим вопросом лет десять назад, когда изучал скорость распространения «черной смерти» по Европе. Имеющиеся на этот счет данные совершенно не укладывались в картину распространения бактериальной инфекции типа чумы, кроме того, отсутствовали сезонные колебания, которые следовало ожидать в данном случае.

— Она распространялась быстрее или медленнее, чем вы ожидали?

— Гораздо быстрее. Чума — это преимущественно болезнь крыс, люди заражаются от блох. А «черная смерть» распространялась со скоростью пожара, словно переносилась воздушно-капельным путем, как, например, грипп.

— Вы одиноки в своих подозрениях?

— Уже нет, — улыбнулся Мотрэм. — Ученые изучали генетическую мутацию у людей, которые демонстрируют устойчивость к некоторым вирусным инфекциям. Мутация называется «дельта тридцать два» — считается, что она приводит к отсутствию рецепторов на поверхности определенных клеток организма, что не дает вирусам прикрепиться к этим клеткам, которые у других людей обязательно поражаются.

Харвей задумчиво помолчал, затем сказал со вздохом:

— Простите, я, должно быть, кажусь ужасно тупым, но… каким образом это связано с чумой?

— До того, как «черная смерть» пронеслась по Европе, частота мутации «дельта тридцать два» в популяции, по оценкам ученых, составляла примерно один на сорок тысяч.

— А после? — с интересом спросил Харвей.

— Примерно один на семь.

Харвей изумленно присвистнул.

— Теперь понимаю, — кивнул он. — То есть люди без мутации были более восприимчивы к чуме, чем те единицы, в генах которых имелась мутация.

— Именно так. Обладание мутацией «дельта тридцать два» в средние века явно было большим преимуществом. Самое важное, с моей точки зрения, — это то, что мутация предотвращает попадание в клетки вирусов, а не бактерий. Бактерия не испытывает необходимость проникать в клетки организма. Для нее нет никакой разницы, есть у вас мутация «дельта тридцать два» или нет.

— Вот оно что, — протянул Харвей. — Получается, вы выиграли гейм, сет и матч. Чума была вызвана вирусом, а не бактерией.

— Ну, по крайней мере, я в этом уверен.

Харвей уловил двусмысленность в ответе Мотрэма.

— Разве эта информация не положила конец всем спорам? — удивился он.

— К сожалению, нет. Старая гвардия по-прежнему настаивает, что «черная смерть» была бактериальным заболеванием, и называет результаты последних исследований «псевдонаучной чепухой» — третий вид лжи по Дизраэли, если хотите.

— Статистика, — улыбнулся Харвей.

— А те, кто переместился в «вирусный» лагерь, в настоящее время спорят о том, какой это мог быть вирус. Фаворитом в этом отношении является оспа, и учеными было доказано, что она могла вызвать «давление отбора», необходимое для такого существенного генетического изменения в популяции, тогда как чума точно на это не способна. Некоторые предполагают, что это могло быть сочетанием инфекций, кроме того, существует еще одна захватывающая возможность: с тем же успехом «черная смерть» могла быть вызвана совершенно иным вирусом — который существовал тогда, но неизвестен нам сегодня.