|
Как бы отчужденно он ни вел себя, он был, в сущности, хорошим ребенком. Виктор нажал кнопку автоматического открывания гаражных дверей. Как только машина остановилась, Маша выскочила, желая удостовериться, что с сыном все в порядке. Не дожидаясь мужа, она попыталась своим ключом открыть дверь в задний холл. Дверь не открывалась. Подошел Виктор, но тоже не смог отпереть замок. – Дверь на предохранителе, – сказал он. – Наверное, Виктор-младший запер ее, когда мы уехали. Маша стала стучать кулаком в дверь. Гараж наполнился звуками ударов. Виктор-младший не отвечал. – Как ты думаешь, с ним все в порядке? – спросила Маша. – Я уверен, что все нормально. Но он никак не сможет тебя услышать, если только он не в общей комнате. Пошли попробуем переднюю дверь. Они вышли из гаража, обошли дом и подошли к фасаду. Виктор попробовал открыть дверь ключом. Но и эта дверь оказалась запертой на предохранитель. Виктор позвонил. Ответа по-прежнему не было. Он позвонил еще, начиная волноваться. Когда они уже собирались попробовать еще одну дверь, то услышали чистый голос Виктора-младшего. Он спрашивал, кто стучит. Как только входная дверь открылась. Маша попыталась обнять сына, но он уклонился от объятий. – Где вы были? – спросил он. Виктор посмотрел на часы. Без четверти десять. Они отсутствовали около полутора часов. – Мы были в лаборатории, – сказала Маша. Это было не похоже на Виктора-младшего – как-либо показывать, что он заметил их отсутствие. Он был абсолютно самостоятельный. Виктор-младший посмотрел на Виктора. – Тебе звонили. Меня попросили передать, что твоя жизнь осложнится, если ты не одумаешься и не будешь вести себя разумно. – Кто это звонил? – спросил Виктор. – Они не назвались. – Это была женщина или мужчина? – Я не определил. Говорили не в трубку, во всяком случае, звук был приглушенный. Маша переводила глаза с мужа на сына. Виктор, в чем дело? – Конторские интриги. Здесь нет оснований волноваться. Маша повернулась к сыну. – Звонивший тебя напугал? Мы заметили, что все двери заперты. – Немножко, – признался Виктор-младший. – Я потом только понял, что они не стали бы звонить и говорить все это, если бы действительно собирались прийти. – Похоже, ты прав, – согласилась Маша. У сына была впечатляющая привычка анализировать ситуацию. – Почему бы нам не пойти на кухню. Я бы выпила чаю. – Я не буду, спасибо. – Виктор-младший повернулся, чтобы идти в свою комнату. – Сын! – позвал Виктор. Виктор-младший, поднимавшийся по лестнице, остановился. – Хочу тебе сказать, что завтра утром мы едем в детскую больницу в Бостон, чтобы ты прошел обследование. – Я не хочу проходить обследование, я ненавижу больницы. – Я тебя прекрасно понимаю. Тем не менее тебе придется пройти обследование, так же как иногда это приходится делать нам с мамой. Виктор-младший посмотрел на Машу. Она хотела обнять его, узнать, не болит ли у него голова и вообще не беспокоит ли его что-нибудь. Но она не шевельнулась: она боялась своего собственного сына. – Со мной все в порядке, – повторил Виктор-младший. – Вопрос закрыт, – сказал Виктор, – дискуссия окончена. Сжав свои ангельские губы, мальчик в упор посмотрел на отца, затем повернулся и пошел наверх. Войдя в кухню. Маша поставила чайник. Она знала, что пройдут годы, прежде чем она сможет разобраться в чувствах, вызванных сегодняшними откровениями. Шестнадцать лет замужества – а знала ли она своего мужа? Ветер метал снег в окно, и оконные стекла подрагивали в рамах. Маша посмотрела на часы. Половина первого ночи. Сна не было. Она слышала ритмичное дыхание мужа, спящего рядом. |
