|
Полицейские из отделения полиции Норт-Андровера были вежливы. Вызов приняли сержант Уиддикомб и патрульный О'Коннор. Уиддикомб выглядел по меньшей мере лет на шестьдесят пять. Это был краснолицый мужчина с заметным брюшком. О'Коннор составлял полную ему противоположность: лет двадцати, спортивного сложения. Когда оба Виктора вошли в прихожую, Уиддикомб читал записку, а О'Коннор ощупывал кирпич. – Чертовски неприятная история, – сказал Уиддикомб, отдавая Маше записку. – Когда-то такое случалось только в Бостоне, но не здесь. Он вытащил блокнот, послюнил карандаш и начал составлять протокол, задавая обычные в таких случаях вопросы: когда это случилось, видели ли они кого-нибудь, был ли включен свет в комнате. Виктор-младший быстро потерял к этому интерес и ушел в кухню. Когда вопросы у сержанта закончились, он попросил разрешения осмотреть сад. – Пожалуйста, – ответила Маша, направляясь к двери. После того как полицейские ушли осматривать сад. Маша повернулась к Виктору. – Вчера вечером ты говорил мне, что можно не волноваться по поводу этого звонка с угрозой, что ты им займешься. – Я знаю. – Виктор виновато опустил глаза. Маша ждала, что он еще что-то скажет, но муж молчал. – Звонок с угрозами – это одно, – добавила Маша, – а кирпич в окно нашего сына – это совершенно другое. Я думаю, тебе лучше все-таки рассказать мне, какие у тебя там на работе проблемы. – Пожалуй, ты права, – согласился Виктор. – Но сначала я хочу выпить. Думаю, это не помешает. В общей комнате Виктор-младший, подперев голову рукой, смотрел телевизор. Глаза его казались остекленевшими. – С тобой все в порядке? – крикнула Маша из кухни. – Все отлично, – ответил Виктор-младший, не поворачивая головы. – Я думаю, пусть пока посмотрит, – сказала Маша Виктору, который в это время был занят приготовлением горячего рома. С кружками в руках они уселись за кухонный стол. Виктор коротко рассказал о противоречиях с Рональдом, о разговоре с адвокатом Гефардта, об угрозах Шарон Карвер, о ситуации с Херстом. – Так что вот, – заключил он, – обычная рабочая неделя. Маша перебирала в уме этих четырех людей. Кроме Рональда, оставшиеся три, по ее мнению, вполне были способны на такие действия. – А что с этой запиской? – спросила она. – О каком договоре идет речь? Сделав глоток, Виктор поставил кружку на стол, затем взял записку. Повертев ее в руках, он сказал: – Не имею ни малейшего представления. Я ни с кем ни о чем не договаривался. Он бросил записку на стол. – Кто-то подумал, что вы договорились. – Послушай. Человек, способный швырнуть кирпич в наше окно, способен выдумать и какой-то мифический договор. Но я свяжусь с каждым из них и дам понять, что мы не собираемся сидеть сложа руки и позволять им бросать кирпичи в наши окна. – Как насчет того, чтобы нанять охрану? – Идея неплохая. Но сначала я позвоню этим людям. Мне кажется, это поможет решить проблему. Снова зазвенел звонок. – Я открою, – сказал Виктор. Он поставил кружку на стол и пошел открывать дверь. Маша прошла в общую комнату. Телевизор все еще работал. Виктор-младший спал. Выключив телевизор, Маша долго смотрела на сына. Он выглядел таким миролюбивым, в нем не было и тени враждебности, которую он продемонстрировал еще недавно. Боже мой, подумала она, что сделали эксперименты Виктора с ее любимым ребенком? Хлопнула входная дверь. Вошел Виктор. – Полиция ничего не нашла. Они сказали, что в течение следующей недели установят наблюдение за домом. Затем Виктор взглянул на сына. – Я вижу, он уже пришел в себя. – Хотелось бы верить. |
