И снова удары судьбы. Грустно сижу в пищеблоке и рассматриваю белую жидкую кашку, которую мне выдали, когда я потребовала сосисок и картошки. Ворона с интересом нюхает своих червяков, выглядящих ничем не лучше моей картошки. Тянет на ностальгию и сочинение стихов. Плохо.

    -  Нет, может, я чего-то и не понимаю, но, по-моему, это свинство, - пробурчал Люц, угрюмо изучая стекающую с ложки дыню.

    -  У тебя она хоть вкус и цвет сохранила, - посетовала Кара, - а вот не хочешь попробовать моих червей? Это ж вообще безвкусная гадость получилась!

    -  Зато питательная, - рыкнул кэп, наворачивая уже вторую тарелку. Мы все вчетвером грустно за ним наблюдали.

    Люц ковырялся пальцем в тарелке вороны, та внимательно наблюдала за процессом, видимо ожидая, что он выковыряет-таки какого-нибудь червячка. Надежды, как и предполагалось, не оправдались.

    -  Может, все-таки ты починишь комп? - в стотысячный раз спросила я у Люца.

    Тот лишь грустно качнул головой:

    -  Если копать еще глубже, придется взламывать основные программы, а это чревато временной потерей контроля над кораблем.

    -  Я те взломаю, - вызверился комп из динамиков под потолком, - я те так взломаю, что мало не покажется! Не надо больше меня трогать! Особенно если руки не из того места растут!

    Мы уныло замолчали.

    А вообще и зарплата, и питание, а точнее, полное их отсутствие - вещи вполне предсказуемые. Шеф на нас серьезно обиделся и в ближайшие неделю-две видеть не хотел в принципе. Ну а комп - довели мы его сильно. Сначала Люц, а потом еще я добавила… Вот в ходе этой моей последней добавки и полетели программы пищеблока, так что либо ты отключал систему и получал что-то, лишь очень отдаленно напоминавшее еду, зато крайне питательное и калорийное, либо тебе выдавалась еда наугад. Ну, к примеру, заказал ты арбуз, а получил скорпиона, да еще полупереваренного неизвестно кем. Для кого-то лакомство, а кого и вырвать может. Иногда от скуки мы все же экспериментировали. Но чаще питались белой массой, очень радуясь, если кому-то все же повезло и досталось что-то съедобное, и тут же принуждая бедолагу делиться.

    Люц, кстати, хотел все исправить, но корабль забил истерику, объявил, что еще раз копаться в себе не позволит, и начал отключать по очереди все блоки питания, угрожая открыть отсеки и создать внутри космический вакуум.

    Мы сдались, корабль был счастлив. Меня, понимая, кто опять же во всем виноват, баловали «вниманием и любовью», заставляя делать раз в пять больше, чем остальные. Так что дежурства теперь шли почти постоянно, а еще я должна была тренировать в свободное от них и сна время команду в грузовом отсеке, наспех переделанном в спортзал. Эх, жизнь моя - жестянка!

    Но я не сдавалась. Дежурить заставляла Кару: и, пока она бегала по приборной панели, в открытую храпела на стуле перед экраном. А в спортзале выматывала всех упражнениями в антигравитационных условиях так, что потом мне еще долго никто ничего обидного сказать не мог - сил не было.

    Слабаки.

    -  И долго нам еще так лететь? - почти со слезами спросил Найт, входя в пищеблок. - Я, конечно, не привередлив, но есть вот это еще неделю смогу вряд ли.

    Я угрюмо ткнула вилкой в тарелку, полностью с ним согласная.

    -  Нет. Еще пара дней в пути, и мы можем выйти из гипера, - зевнув, сказал капитан.