Меган заморгала, а потом вдруг разразилась громким смехом, отнюдь не свойственным истинным леди, и нежно обняла подругу.

— Ты совершенно права. Думаю, дерзить дражайшему Тайлеру просто вошло у меня в привычку.

— Тогда сегодня же покончи с ней. Меган усмехнулась:

— Прекрасно! Но… если я вдруг стану с Тайлером любезной, он может решить, что со мной не все в порядке, как ты думаешь?

— Я думаю, он больше не будет мне намекать, чтобы я перестала с тобой встречаться.

Синие, как полуночное небо, глаза Мегги сверкнули, затем сузились:

— Черт побери, он на это намекал? Когда?

— Да не раз! Но не стоит винить бедного Тайлера, ведь при нем ты всегда стараешься показать себя с самой худшей стороны. Тайлера удивляет наша дружба: он считает, что у нас слишком разные характеры и между нами нет ничего общего.

— Много он понимает, черт побери! Да мы с тобой сделаны из одного теста! — обрезала Меган, но тут же прикусила губу и с тревогой взглянула на подругу:

— Но ведь он не будет на этом настаивать после свадьбы?

— Ты же знаешь, Тайлер вовсе не склонен к диктаторству, — успокоила ее Тиффани. — Но даже если он и поставит подобное условие, это ничего не изменит: боюсь, мисс Пенуорти, что твоя подруга останется рядом с тобой на всю жизнь.

Меган улыбнулась, и на щеках ее появились очаровательные ямочки, придающие лицу особую прелесть — открытость и обаяние. Тиффани на секунду замерла, хотя ей и раньше нередко доставались подобные улыбки. Но каждый раз, когда Меган вот так улыбалась, казалось, что та преподносит ей чудесный дар, и в эти мгновения ради своей любимейшей подруги она готова была сделать все на свете. Очевидно, джентльмены, стоящие возле церкви, чувствовали то же самое, ибо на полуслове оборвали свои разговоры и, не скрывая восторга, уставились на Меган. Некоторые из них даже вознамерились вновь попытать счастья, поухаживав за несравненной красавицей округи.

Тиффани взяла Меган под руку и повела ее к церковной двери, где Тайлер все еще беседовал с дамами из семейства Тэккерей.

— Я чувствую, что сегодня мне повезет, Мег, и мы наконец-то получим долгожданное приглашение, — улыбаясь, шепнула Тиффани Мегги. — Я ни минуты в этом не сомневаюсь! Ты просто потрясающе выглядишь в новом поплиновом платье. Как тебе к лицу синий цвет! Наверняка старуха будет сражена!

— Ты правда так думаешь? — с надеждой спросила Меган. Господи, как же Тиффани хотелось, чтобы это проклятое приглашение не имело для Мегги такого большого значения! Но — увы… И дело было совсем не в том, что графиня, похоже, знала всех и вся в Девоншире и на ее вечера съезжались гости даже из самых отдаленных мест, так что на этих приемах всегда можно было ожидать новых интересных встреч. Разумеется, столь широкие возможности привлекали Меган, как и любую другую девушку, мечтающую познакомиться с мужчиной своих романтических грез, поскольку в кругу своих личных знакомых она такового до сих пор не нашла.

Но главное все же заключалось не в этом — в конце концов через пару месяцев Меган предстоит ее первый лондонский сезон, где она сможет выбрать достойного претендента. Нет, причина была совсем в другом. Графиня Веджвуд потратила немало времени на то, чтобы приглашение в ее дом рассматривалось как своего рода достижение определенного успеха в обществе, и добилась своего. Если ваше имя никогда не появлялось в списке ее гостей, считалось, что вы не на должной высоте, а может, и того хуже — с вами произошло что-то неладное, например, какой-нибудь семейный скандал, слухи о котором еще не утихли. Каждая более или менее заслуживающая внимания семья в округе уже получала приглашения леди Офелии, пусть даже всего один раз, как это было с семейством Тиффани.