Меган задумалась.

— Ты действительно не помнишь того, как я пришла в твою спальню?

— Нет. А ты приходила?

— Приходила.

— Тогда не согласишься ли ты повторить то, что я не был в силах услышать прошлой ночью?

Он говорил тихо и искренне. Меган подозрительно прищурилась на него, но потом сказала:

— Почему бы и не согласиться?

Взгляд герцога упал на кучу сена, возле которой они стояли. Он вдруг громко чертыхнулся и с силой пнул сено, забросив целый пук на верхушку стожка. Заметив широко раскрытые в поддельном изумлении глаза жены, он вдруг остановился и расхохотался.

— О, мой Боже, люблю, когда ты меня сердишь, красавица! У меня прямо все закипает внутри!

Глаза Меган раскрылись еще шире, особенно когда она увидела, что муж стягивает с себя куртку.

— Ты что?!

— Не разыгрывай из себя невинность, — улыбаясь и кивая на стожок сена, проговорил он. — Ты ведь нарочно все это подстроила, а?

— Разумеется, нет. Девлин, подожди, что ты собираешься делать?!

Белая батистовая сорочка оказалась у него в руках и была тут же брошена на пол.

— А как ты сама думаешь?

Она отступила на шаг назад, но не спускала ласкающего взгляда с его обнаженного тела.

— Среди бела дня! — воскликнула Меган в испуге.

— Ну так что?

— Ведь ты же не имеешь в виду…

— А почему бы и нет? Мне показалось, что герцогская щепетильность тебе не нравится. Тебе хотелось, насколько я понял, чего-нибудь более живого, а?

— Да, мне хотелось, но… но… — Вдруг Меган вскрикнула, наступив на шлейф собственного платья, и упала.

— И снова у моих ног? — улыбнулся Девлин. — Мне это нравится.

Меган снова вскрикнула и попыталась подняться на ноги, но муж не дал ей этого сделать, оказавшись сверху. Потом они стали кататься по сену, как дерущиеся мальчишки. Меган изо всех сил старалась оторвать его руки от своей одежды, пальцы — от застежек ее платья. А он все-таки раздевал ее и заодно скидывал остатки своей одежды. Наконец Меган не выдержала натиска и уступила. И засмеялась, будучи больше не в силах противиться своей радости вновь видеть рядом с собой прежнего Девлина.

— Мы занимались любовью в моей конюшне, — страстно шептала она, царапая ногтями его спину и ягодицы и прижимая к себе энергичное тело мужа. — В таком случае только справедливо было бы попробовать делать то же самое в твоей…

— Справедливость не имеет к этому никакого отношения, — ответил Девлин, задыхаясь.

Меган вздохнула.

— Мне нравится, когда ты плюешь на свою герцогскую надутость.

— А что еще тебе нравится?

— Ты, — с глубоким вздохом прошептала Меган, ощущая, как он ласкает языком ее соски. — Как ты думаешь, ты сможешь когда-нибудь полюбить меня?

Девлин поднял голову, и Меган увидела на его губах недоуменную улыбку.

— А что заставляет тебя сомневаться в этом?

— Так полюбишь?

— Надо подумать.

— Иди к черту! Ненавижу тебя!

— Не можешь ненавидеть. Ты меня любишь.

— И?

— Да вот, все еще думаю.

Меган улыбнулась и рассмеялась.

— Ты негодный дразнила, Девлин Сент-Джеймс. Хочешь, чтобы я сама вместо тебя призналась себе в любви?

— Нет.

Герцог несколько раз чмокнул ее в губы, затем быстро сказал:

— Ты скажешь все неправильно.