Глеб не стал возражать, прекрасно понимая, что управленец уже вызнал все возможные сведения.

– Почтальон увидел свечение около шести, поспешил сюда и первым обнаружил тело, – шепотом начал Завацкий, пересекая холл дома Ирены Мнишек. – Никого и ничего не видел. Побежал к рейяне Мнишек, и уже отсюда они вызвали жандармов.

– Ничего нового, – вздохнул Давидовский.

– Отнюдь! – усмехнулся Влодек уже на крыльце. – Я расспросил рейяну и многое узнал.

Стоило вернуться и услышать рассказ из уст самой Ирены Мнишек, но Глеб видел ее состояние и решил, что должен позволить женщине прийти в себя.

– И что же?

– Во-первых, у нее с Новаком был роман, – торжественно сообщил Влодек и замолчал, выдерживая театральную паузу и стреляя в коллег взглядом.

– А во-вторых? – поторопил Ковальский.

– Этой ночью Новак был у рейяны Мнишек и ушел от нее примерно в половине пятого.

– Это интересно, – согласился Глеб. – Дальше.

– По словам рейяны, Клара Новак ничего не знала о романе отца. Казимир Новак не спешил рассказывать дочери, хотя роман длился больше года, – продолжил выдавать сведения Влодек.

– И почему же? – удивился Давидовский. – Они взрослые люди. Он разведен, она…

– Вдова, – подсказал Влодек.

Мужчины вернулись в дом Новаков.

– Вот именно. Два свободных человека. Что тут скрывать?

– Ну… Сам Новак сказал рейяне, что не хочет тревожить дочь, – ответил Завацкий. – Если не ошибаюсь, с момента развода рейян Новак не был замечен в каких-либо любовных связях. Не думаю, что он все еще любил свою бывшую жену, больше похоже на то, что он излишне любил дочь и не желал причинять ей боль появлением в доме другой женщины.

Глеб кивнул. Он плохо знал аптекаря, но любой видел ту заботу, какой Новак окутывал своего единственного ребенка.

– Не думаю, кстати, что рейна Новак воспротивилась бы, – высказал свое мнение Влодек. – Она производит впечатление спокойной девушки и любящей дочери. Вряд ли бы она ревновала отца.

– Она ведь уже совсем взрослая? – уточнил Давидовский. – Сколько ей? Восемнадцать?

– Почти двадцать, – проявил осведомленность Влодек прежде, чем на вопрос ответил Ковальский.

– Похоже, Новак собирался подождать до замужества дочери, – предположил Вольшек.

– Но у девушки нет романтической привязанности к кому-либо! – воскликнул Влодек.

– И откуда ты все знаешь? – фыркнул Ковальский, чувствуя странное тепло в груди.

– В нашем сонном болоте все всё знают, – отмахнулся Влодек Завацкий. – Одно дело – кто-то незначительный, неприметный, другое – Клара Новак.

– Да, – согласился с этим Вольшек. – Ее ведь называют первой красавицей Броцлава?

Глеб не ответил, но сдержанно кивнул.

Никто и никогда не проводил официального смотра местных красавиц, но любому, если спросить, на ум первой приходила именно Клара Новак.

Она стала выделяться еще лет пять назад, когда из худенькой девочки с темно-каштановыми волосами превратилась в изящную, стройную девушку. Мало с кем общалась, любила гулять в одиночестве, носила неяркие платья с цветочным рисунком, но удивительным образом каждый считал ее милой, доброй и обаятельной рейной, способной украсить собой любой, даже самый мрачный день. Странно, но не ходило слухов о завистницах, как не было и слухов о счастливчиках, которые завоевали благосклонность красавицы.