|
О чем они тогда рассказывали? Взятки? Восемьдесят миллионов отступных? Шла речь о чем-то значительном, а она стояла рядом, не имея возможности вникнуть в суть происходящего! Один за другим в ее памяти всплывали политические скандалы недавнего прошлого, но Катрин никак не могла их связать. Там деньги лились рекой, подозревались крупные политики и в международный розыск объявлялись посредники в тайных финансовых операциях – а Жан был прокурором. И Матиас на один из ее вопросов в «Хоспицальме» сказал что-то, связанное с этим, только она не приняла его слова всерьез. Взятки, финансовые воротилы, посредники, миллионы, несколько лет заключения… А ведь Жан предупреждал ее, что многое из увиденного и услышанного лучше сразу забыть. Катрин сидела как парализованная. Голова вообще перестала работать.
Ладно, как она-то оказалась рядом с этим кладом? Катрин посмотрела на часы. Жан был прав: если не начать шевелиться, автобус уедет без нее или перевал снова закроют. Девушка выскочила из комнаты, схватила лыжи и ботинки и отнесла в магазин. Переходя через улицу, она вынуждена была констатировать, что Жан прав. Бесконечная вереница машин бампер в бампер протянулась вдоль всей магистрали, идущей через Цюрс к перевалу. Такое впечатление, что все решили воспользоваться хорошей погодой. Она направилась в ресторан и нашла там Герхарда, он сидел за одним столом с Матиасом и Оливером. Но состояние нервной системы в этот момент не способствовало тому, чтобы насладиться полноценным завтраком. Даже впихнуть в себя один-единственный круассан было для нее слишком. – Я хочу лишь попрощаться с вами, – произнесла Катрин и протянула каждому по очереди руку. – В следующий раз постараюсь не стать предметом ваших игрищ! – Как жаль, – сказал Матиас. – И все же пусть он случится – этот следующий раз, – произнес Оливер и подмигнул ей. – Я провожу тебя. Герхард поднялся. Этого ей совсем не хотелось, но она не знала, как отказать. – Что-то не так? – спросил он, едва они отошли на достаточное расстояние. – Если ты не хочешь есть, значит, где-то поблизости, как минимум произошло землетрясение. Еще не хватало, чтобы он лез со своей психологией. – У меня просто не хватило на все времени, – отмахнулась она. – Забыла завести будильник. – Жан до тебя дозвонился? – это крикнул Тони, когда Катрин с Герхардом подходили к лифту. И в этот момент она вспомнила про свой заблокированный телефон. – А, значит, за всем этим стоит Жан, – произнес Герхард и угрюмо кивнул. – Почему всегда и везде возникает этот Жан? – Что ты имеешь в виду? – Он в самом деле просто сердцеед! Это было сказано таким подавленным тоном, что Катрин не удержалась от улыбки. – Звонить не запрещено, – сказала она. – Ты тоже звонишь! Эти слова она произнесла уже на ходу, оставив Герхарда стоять у лифта и направившись к Тони. Портье выдал ей карту экспресс-оплаты за телефон и отказался выставить счет. – Но там еще три бутылки «битер-лемона» из мини-бара за эту ночь, – пролепетала она. – Эти расходы отель вряд ли переживет, – иронически произнес он и тихо добавил: – Включим это в ваш счет, когда вы приедете в следующий раз! – Я уже начинаю копить деньги, чтобы оплатить его, – ответила она и протянула ему руку. – Большое спасибо, Тони! – Что, Тони транжирит деньги Фреди? – осведомился Герхард, когда она вернулась к нему. – Что? – смущенно произнесла Катрин. |
