В работах других советских историков, даже занимавшихся специально историей дорийских государств, интересующая нас проблема не получила сколько-нибудь широкого освещения. В большинстве случаев вся сложность вопроса о сисситиях исчерпывается несколькими отрывочными замечаниями. Так, А. В. Бергер отмечает классовый характер спартанских сисситий, указывая в то же время на их связь с первобытными мужскими домами . Р. В. Шмидт пытается определить место, занимаемое гетериями в родо-племенной организации критских дорийцев, отождествляя их с фратриями, в то время, как так называемые старты соответствуют в ее схеме родам . Подобную же схему деления критского общества мы находим и в диссертации Л. Н. Казамановой «Социально-экономический строй Крита в V-IV вв. до н. э.». В своей монографии на ту же тему она продолжает настаивать на родовом характере гетерий, не пытаясь, однако, как-то доказать этот важный тезис .

Подведем итоги. Какие выводы следуют из проделанного выше обзора литературы за почти полуторастолетний промежуток времени? Твердо установленными можно считать лишь некоторые факты из того круга вопросов, которые охватывает стоящая перед нами проблема. Так, не вызывает сомнений в настоящее время общность происхождения дорийских мужских союзов и мужских союзов современных отсталых народов.

Спартанские фидитии и критские гетерии - лишь одна из разновидностей этого широко распространенного института. Это достаточно убедительно доказывают работы Шурца, Нильссона и Жан-мэра. Неоспоримо доказано далее, что в самой Греции сфера распространения мужских союзов не ограничивалась только Спартой и Критом. Их следы обнаружены в гомеровских поэмах, в мифологии, в ритуале важнейших празднеств, в религиозных объединениях типа мольпов и т. д. С этой точки зрения дорийские союзы не представляют собой чего-то уникального в истории Греции, да и всего человечества.

Своеобразие их заключается в другом. В огромном большинстве случаев институт мужских союзов встречается у народов, стоящих на низких ступенях общественного и культурного развития. У народов, уже перешагнувших грань, отделяющую классовое общество от бесклассового, родовой строй от государства, они чаще всего выступают как реликтовая форма социальной организации, уже не оказывающая определяющего влияния на жизнь общества . Заметим, что племена Западной и Центральной Африки, Меланезии и Северной Америки, у которых мужские союзы достигли особенно пышного расцвета в форме так называемых «тайных обществ» (см. ниже), в тот период, когда эти районы Земного шара стали объектом европейской колонизации, находились еще на различных стадиях разложения первобытно-общинного строя, не дойдя до уровня классового общества в собственном смысле этого слова . Напротив, дорийская форма мужских союзов ассоциируется с четким делением общества на классы, с несколько примитивным, но в целом уже достаточно развитым государственным аппаратом .

Все это уже a priori делает невозможным постулируемое Эренбергом, Кирстеном и отчасти Уиллетсом сохранение дорийской племенной организации и в частности ее важнейшего элемента - системы сисситий в их чистом виде в период, когда рабовладельческое государство в Спарте и на Крите уже получило свою окончательную форму. Неубедительным представляется нам и другой вариант той же гипотезы, согласно которому институт мужских союзов пришел в упадок в период смут, предшествовавших становлению государства, а затем был возрожден волей законодателя в своем прежнем виде без каких-либо изменений .