Улыбка по-прежнему блуждала на лице Китти, но ее внимание уже переключилось на дверь, из-за которой раздавались смех и голоса.

Клер уже в тысячный раз задавалась вопросом, насколько правильно мать воспринимает реальность? Иногда она отвечала на вопросы с почти взрослой логикой, но нередко реагировала, как ребенок или не реагировала вообще. Врачи говорили, что мозг Китти поврежден, а умственные способности находятся на уровне двухлетнего ребенка. Хотя за последние два года у нее восстановились все природные женские инстинкты. Она флиртовала с врачами и принимала кокетливый вид, стоило рядом появиться мужчине. За шесть лет болезни матери Клер повидала всякое. Китти то обиженно дулась и не хотела разговаривать, то капризно требовала помощи, чтобы всего-навсего застегнуть пуговицы. То с утра до вечера подкрашивала лицо, — а она не могла и дня прожить без косметики, — то не помнила, как завязать шнурки.

Беда произошла во время несчастного случая, когда отец погиб, а мать получила тяжелую травму. Вначале Клер пыталась держать мать дома, но ничего не получилось. Китти оставляла включенный чайник, уходила из дома и часами бродила где-то. Могла порезать палец, отрезая хлеб, обжечься, прикоснувшись к конфорке или утюгу Могла выйти на улицу в одном белье и не находила ничего зазорного в том, чтобы ходить по дому голой.

Скоро Клер поняла, что надо что-то делать. Но что? Для присмотра за Китти требовалась сиделка, желательно хорошо обученная медсестра. У Клер не было на это средств. И хотя частная лечебница «Пайнхэвен» была дорогой, индивидуальный уход был еще дороже. Поэтому Китти переехала в «Пайнхэвен», а Клер научилась жить с печалью и чувством вины, которые она пыталась успокоить, навещая мать несколько раз в неделю. И все же Клер таила надежду, что когда-нибудь мать поправится.

Китти начала негромко напевать. Дочь в тоске прикусила нижнюю губу и стала смотреть в окно, в которое стучал нудный дождик. Какой унылый день, думала она. Совсем, как моя жизнь. Правда, Клер не любила жалеть себя. Наоборот, она старалась в любой жизненной ситуации найти положительные моменты. У нее хорошая работа, она молода и здорова. Ей помогают тетя Сузанн и дядя Дэйл, и у нее есть несколько преданных друзей.

Я справлюсь. Надо принимать жизнь такой, как она есть, пыталась убедить себя Клер. Это был мудрый жизненный девиз. Нет смысла беспокоиться о будущем, ведь будущее не в ее власти. В отличие от других молодых девушек, она давно перестала мечтать о браке и детях. Кто захочет разделить с ней огромное финансовое и эмоциональное бремя болезни матери?

Мечты о другой, недоступной, жизни могли бы только ожесточить ее. Клер не хотела превратиться в нытика, вечно жалующегося на свою судьбу. Нет, лучше концентрировать усилия на той карьере, которую Клер выбрала.

Мысль о карьере заставила ее вспомнить о разговоре с Ником Каллахэном. Что ж, это реальный шанс упрочить свое положение в фирме. А если она получит повышение, то повысится и зарплата, то есть жить станет полегче. Даже две лишние сотни долларов в месяц значили для нее очень много.

Она взглянула на мать. Та с мечтательным выражением лица напевала мягким контральто мелодию «yesterday». Господи, любимая песня отца! Глаза Клер наполнились слезами. Как давно это было: часто, возвращаясь из школы, она слышала, как мать поет. Какие безмятежные и счастливые были дни! Она всегда чувствовала любовь и заботу родителей.

Другие девочки горько жаловались на своих матерей, на то, что те не понимают их. Но Китти была любящей матерью, всегда готовой в трудную минуту поддержать дочь. Клер знала, что многие подруги завидовали ее душевной близости с матерью. Ах, мама, мама… Мне так не хватает тебя. Если бы…

— Клер?

В дверях палаты стоял лечащий врач Китти, доктор Филлипс. Доктор наблюдал за матерью с того самого дня, когда дочь поместила ее в «Пайнхэвен».